Изоляция (ЛП)

Здесь Гермиона могла открыто плакать, не опасаясь надоедливых взглядов, но она по-прежнему чувствовала себя обманутой.

Она должна была посмотреть фактам в лицо, даже если те были в корне неверны и разрывали на части. Если ее так сильно задело грубое высказывание Драко, тогда очевидно, что она к нему что-то испытывала, будь то сострадание или что другое. Гермиона не смогла припомнить, чтобы она с такой же горячностью отрицала свои чувства, помимо истории непродолжительных отношений Рона с Лавандой, но предпочла проигнорировать опасные ассоциации, что пришли с этой мыслью. Возможно, она была так обеспокоена потому, что Драко был единственным, с кем она проводила значительное количество времени с тех пор, как Гарри с Роном покинули ее. Возможно.

В его присутствии она понемногу начала ослаблять свою защиту и поплатилась за это.

Может быть, с ее стороны было глупо втягиваться в почти-комфортную рутину с Драко и считать, что он изменит свое к ней отношение, но она не теряла надежду…

Грейнджер продолжала надеяться, что друг для друга они станут чем-то… иным…

— Гермиона.

Она была слишком поглощена собственными размышлениями, чтобы незамедлительно отреагировать на зов, поэтому медленно вытянула шею и бросила растерянный взгляд в сторону говорящего.

— Луна, — выдохнула она, когда Лавгуд подошла ближе, — что ты здесь делаешь?

— Небо прекрасно, — тихо ответила та, опускаясь на колени подле Гермионы. — Это лучшее время суток, чтобы понаблюдать за Келпи [1]. Зачем ты так рано встала?

— Мне нужно было на воздух, — устало выдохнула она, быстро пряча любые признаки слез. — Почему ты?..

— Твои губы вновь выглядят забавно, — перебила Луна размеренным тоном. — Снова пчела ужалила?

— Что? Да. То есть нет, — Гермиона начала неловко заикаться, пытаясь взять себя в руки. — Нет, дело вовсе не в пчелах. Думаю, это реакция на что-то другое.

— Что бы это могло быть?

— Я пока не уверена, — она пожала плечами и поднесла к губам свои исследующие пальцы, чтобы узнать, выглядят ли ее губы иначе, — но совершенно очевидно, что для меня это плохо.

— По-моему, тебе очень идет, — Луна широко улыбнулась самой себе, ее глаза сосредоточились на восходящем на востоке солнце. — Похоже, на этот раз твоя реакция была сильнее.

— О чем ты?

— Сегодня твои щеки горят, — произнесла Лавгуд безучастным тоном, — и твои глаза похожи на глазурь…

— Скорее всего, дело просто в утренней прохладе, — слабо возразила Гермиона.

— Нет, — Луна покачала головой, — дело в чем-то другом. В любом случае, благодаря этому ты выглядишь прекрасно, Гермиона.

Грейнджер слабо улыбнулась ей и пробормотала в ответ:

— Спасибо.

— Я слышала, ты пойдешь в Хогсмид в субботу, — медленно проговорила Луна; Гермиона заметила, как на лице Лавгуд танцуют первые лучи утреннего солнца. — С Майклом, да?

— Да, — она кивнула. — Ты чего-нибудь хотела?

— Не могла бы ты принести мне немного Лакричных Палочек из «Сладкого Королевства»?

Гермиона нахмурилась.

— Не знала, что ты их любишь.

— Я и не люблю.

Гермиона склонила голову на бок и медленным взглядом изучила Луну, отметив, что та и сама выглядит немного иначе— ее глаза светились, Лавгуд выглядела обыденно отсутствующей; в какой-то момент показалось, что в них кроется некий секрет. Хороший секрет.

— Луна, можно я у тебя кое-что спрошу?

Лавгуд не спеша повернулась к Гермионе, обращая на нее все свое внимание.

— Конечно, — отозвалась она, — я постараюсь ответить.

— Мы заметили, что ты куда-то пропадаешь в выходные и среди недели, — осторожно произнесла Грейнджер. — Где ты исчезаешь?

Если Луна и была удивлена, она этого не показала.

— Даже и не представляла, что кто-то заметит мое отсутствие.

— Ох, Луна, — нахмурилась Гермиона, — ты же знаешь, что мы переживаем за тебя. Конечно же, все…

— Я не это имела в виду, — перебила она, слабо улыбнувшись. — Во время войны людям свойственно не обращать внимания на поведение окружающих, и это нормально. Вообще-то, я крайне тронута, что это заметили.

— Так где ты пропадаешь? — настояла она. — Если у тебя какие-либо проблемы, мы сможем помочь.

Луна мягко усмехнулась, и Гермиона вскинула брови.

— У меня все в порядке, — сказала Лавгуд, — скорее, даже очень хорошо. Но, боюсь, я не могу рассказать тебе, куда я хожу.

— Почему?

— Это может подвергнуть риску другого человека, — прошептала Луна, и на какой-то миг ее лицо приобрело задумчивое и сосредоточенное выражение. — Извини. Слишком опасно рассказывать об этом, это ведь не только мой секрет.

Пока Гермиона осознавала причины Луны и рассуждала о том, что у нее самой нет никаких прав претендовать на раскрытие тайн, когда в ее дортуаре был сокрыт Пожиратель Смерти, нечто в голосе Лавгуд заинтриговало ее.

— Ты неравнодушна к тому другому человеку? — неуверенно спросила Гермиона. — Должно быть так, раз ты согласилась взять на себя такой риск.

— Разве не все мы рискуем в наши дни?

— Я переживаю за тебя, — печально продолжила Грейнджер. — Эта война…

— Порой войны могут принести нечто хорошее, — сказала Луна, вставая. — Они могут научить людей держаться того, что правильно, даже если ради этого придется рискнуть.