Известный Алексеев. Т. 6. Избранные стихотворения

уже пустая голубизна.

    И тоска,

    необъяснимая тоска

    вгрызается в сердце.

Но там,

там,

над крышей

появляется белое облако.

    И я успокаиваюсь —

    пусть хоть оно.

№ 9-77

Твоя пропасть

Рубену Ангалдяну

Упасть в пропасть

    и разбиться?

Упасть в пропасть

    и расхохотаться?

Или не падать в пропасть?

Стоять над пропастью, не дыша,

    боясь пошевелиться?

Сидеть на краешке,

свесив ноги в пропасть,

    и грызть морковку?

Или держаться от пропасти вдалеке?

Осторожно спуститься в пропасть

и напиться из родника

на ее дне?

Во всяком случае

    не забывать о пропасти.

Во всяком случае

    любить свою пропасть.

В любом случае

    заботиться о пропасти —

    беречь свою пропасть,

    беречь.

Кому ты нужен один,

без пропасти.

Что станет с пропастью

без тебя.

№ 12-80

«Кому они только не сияли…»

Нам звезды кроткие сияли.

А. Плещеев

Кому они только не сияли,

эти, кроткие на вид,

молчаливые звезды —

    и властелинам,

    и скоморохам,

    и гувернанткам,

    и карточным шулерам.

Гомеру

они сияли тоже.

Правда,

он их не видел,

но он знал,

что они сияют,

и был спокоен.

№ 9-84

Два варианта

Вот – тебе, говорят —

судьба Рубенса,

а вот судьба Рембрандта —

что выбираешь?

Вот задача, думаю,

что же выбрать?

Звездный жребий

    амстердамского страдальца,

или антверпенского счастливчика

    удел?

Оба варианта

    вполне подходящи,

оба варианта

    просто хороши!

Вот, черт, думаю,

что же предпочесть?

Слишком долго думаешь! – говорят.

Не получишь ни то, ни другое.

Получишь третье.

Ну ладно, думаю,

проживу и так!

Но самого так и тянет в Эрмитаж.

Сначала иду в зал Рубенса,

потом – в зал Рембрандта.

После – опять в зал Рубенса,

и снова – в зал Рембрандта.

Так и хожу целый день.

Йорданс,

Ван Дейк

и «малые голландцы»

дуются на меня.

№ 9-84

Цвет Истины

А что есть синее?

    А синее есть ветер

    и звуки музыки,

    далекой и печальной.

А что есть желтое?

    А желтое есть пламя

    и треск

    сгорающих в печи поленьев.

А что есть черное?

    А черное есть туча

    и гром

    незатихающей грозы.

А что есть белое?

    А белое – больница

    и запах камфары,

    и бормотанье спящих.

А что есть истина?

Какого она цвета?

О цвете истины

есть множество суждений.

Однако истина прозрачно-голубая,

безмерно и бездонно голубая,

как небо.

Да, да,

как небо!

№ 12–86

На рынке

Продажа певчих птиц,

    цветов

    и облаков,

продажа ветра,

    овощей

    и неожиданностей,

продажа кроликов,

    успехов

    и терпения,

продажа жареных семечек.

Дороже всего – успехи.

Дешевле всего – облака.

Купил щегла в клетке —

    пусть поет.

Купил букетик незабудок —

    подарю кому-нибудь.

Купил пару неожиданностей —

    без них, право, скучно.

Купил немного терпения —

    оно всегда пригодится.

Купил стакан семечек за полтинник —

отчего бы не погрызть?

Гляжу —

в ларьке торгуют наивностью.

Приобрел и ее за трешку.

Порою хочется стать наивным,

по-детски наивным и простодушным —

страсть как хочется!

№ 12–86

Консервная банка

Поддал ногою

жестяную консервную банку

из-под сардин,

и она полетела высоко-высоко:

    пронзила атмосферу,

    миновала стратосферу,

    вылетела на околоземную орбиту,

    сделала оборот вокруг Земли

    и полетела дальше —

        к орбите Марса

    и еще дальше —

        к орбите Юпитера,

    и еще дальше…

Куда же она летит-то?

Куда ее понесло?

Вот так оно и бывает:

    без серьезных намерений,

    безо всякого умысла,

    просто от скуки

    поддашь ногою

    обычную консервную банку,

    и возникает проблема

    космического масштаба,

    прямо-таки космического!

Но, когда на улице

валяется пустая консервная банка,

так и хочется поддать ее ногой

изо всей силы —

не правда ли?

№ 12–86

Мечта и действительность

Две женщины

смущают нас всю жизнь —

    наивная и чистая

    мечта

    и опытная, мудрая

    действительность.

Две женщины

нам не дают покоя —

послушная и кроткая

    мечта

    и непокорная, строптивая

    действительность.

Мечтатель однолюб,

он предпочтет мечту.

– Долой действительность! —

    произнесет мечтатель.

– К чертям действительность! —

    провозгласит мечтатель.

– Да здравствует мечта! —

    воскликнет он

    и отвернется

    от обиженной действительности.

А действительность

не так уж плоха.

Иногда она очень эффектна.

Правда, временами

она выглядит непривлекательной.

Но ведь только временами!

№ 12–86

Предательство

Я был предан женщиной,

которую любил.

Я был предан ею бессовестно

и изящно

(все она делает

на редкость изящно).

Земля,

не проваливайся под ней

в преисподнюю,

    если можно!

Стены, не обрушивайтесь на нее

с грохотом,

    я вас прошу!

Ветер,

не приставай к ней

на осенних улицах,

не пугай ее,

не толкай ее,

не срывай с нее модную шляпку,

держи себя в руках!

Пусть она вспоминает

долгие годы

о том, как блестяще

я предан ею

(все удается ей

просто блестяще),

и всякий раз улыбается при этом

нежной,

задумчивой

предательской улыбкой

(улыбка тоже

весьма хороша).

№ 12-86

Звездное небо

Все злитесь,

все обижаетесь,

все возмущаетесь

чем-то,

    а, между прочим,

    в безоблачные ночи

    небо бывает удивительно звездное.

Все бегаете,

все хлопочете,

все домогаетесь

чего-то,

    а у ведь у вас

есть звездное небо

    с миллиардами звезд.

Бросьте все,

дождитесь безоблачной ночи,

заберитесь на ближайший пригорок

и глядите:

    вон созвездие Рыб,

    вон Плеяды,

    а вот и Сириус!

Чего же вам еще надо?

№ 10–88

«Когда сосны…»

Когда сосны