Извините, что мне не жаль

– Я не могу. Никогда не смогу этого сделать. Знаешь, когда мы были в Париже, когда впервые спали вместе, я все время думала о Трэвисе и других. Несмотря на то, что секс с Ренцо был просто потрясающим, мне было так стыдно, я чувствовала себя грязной и виноватой. Я знала, что больше никогда в жизни не выйду онлайн. И не вышла. Как только я вернулась домой, я удалила свой аккаунт. Я не сказала ни Трэвису, никому из моих постоянных клиентов – просто исчезла. Наше время с Ренцо показало мне, насколько мерзко и жалко все это было. Я бы никогда не смогла одновременно быть девушкой Ренцо и чертовой Саскией. Я уже начинала ненавидеть ее. И знаешь, что было самое ужасное во всем этом? Из-за того, что я делала все это для мамы, я начала злиться на нее за то, что ей нужны деньги, как будто она меня на это толкала. Это самое ужасное чувство. Я даже не могла гордиться собой за то, что помогала маме.

Воспоминание о слезах Тэнси довело и меня до слез.

– Шарлотта, – сказал теперь Ксандер, – у твоей подруги все будет хорошо. У нее есть ты. Не плачь.

И он похлопал меня по плечу, немного прижав к себе.

Этого было достаточно. Я уткнулась лицом в его пальто, не обращая внимания на то, каким колючим был твид, и плакала, и плакала.

Ксандер снова похлопал меня по плечу, такой беспомощный и смущенный, какими обычно бывают мужчины, когда женщины плачут, потом я услышала, как он пробормотал, «О господи», обнял меня еще крепче и прижал к себе, пока я не перестала плакать.

Потом Ксандер передал мне несколько бумажных салфеток, оставшихся с ланча, и подержал передо мной зеркальце, пока я пыталась восстановить макияж. Это было непросто – я старалась не смотреть ему в глаза, зная, что увижу в них столько доброты и заботы, что опять заплачу.

– Не знаю, как он нашел твою подругу, – сказал он, – но я поспрашиваю вне работы. Хотя, может, мы никогда и не узнаем.

Глава 19

Остаток дня я провела с кучей новых бизнес-карточек Пирса. Он был на конференции в Китае и вернулся с целой горой визиток. Я их не считала, чтобы совсем не расстроиться, но их там было точно не меньше трехсот – и каждую надо было внести в базу данных. Ну и конечно, в довершение всего, запомнить имена на карточках было весьма непросто, ведь это были не какие-то там Джоны Смиты и Дэвиды Джонсы, а, например, Чжэн Ксиаотэнг, так что мне приходилось по тысяче раз перепроверять написание каждого имени. А еще я постоянно путала имена и фамилии, ставила их в неправильные ячейки и забывала, сколько цифр должно быть в номере телефона.

В наушниках, чтобы лучше сосредоточиться, я забыла о Тэнси с ее проблемами, Майлзе с его неотразимым телом и ужасной квартирой и воспоминании о том, как мысленно притянула Ксандера в свою постель – да и вообще обо всем, что происходило в офисе или в мире вокруг. И только в метро, по дороге домой, я зашла в Твиттер и наткнулась на невероятную новость, которую каким-то образом умудрилась пропустить.

Я не преувеличиваю: я по-настоящему взвизгнула и распугала всех стоящих рядом попутчиков. Даже не думая, я написала Мэдди: «О, горе! Горе тебе, мне и всем женщинам планеты! Принц Гарри женится! Поверить не могу, а ты?»

Я сопроводила это кучей эмодзи – плачущее лицо, кольцо с бриллиантом, бутылка шампанского и шляпа – и нажала «отправить».

А потом вспомнила, что мы с Мэдди вообще-то не разговариваем. Последний раз мы общались на девичнике почти месяц назад. Я даже не уверена, что все еще являюсь подружкой невесты, после того как провела большую часть того отпуска не с ними на девичнике, а с Майлзом, и обратный билет бизнес-класса мне тоже не достался. Несмотря на то что никто из них не удалил меня из друзей в социальных сетях, я догадалась, что мой профиль ограничили, потому что поток свадебных постов в ленте совсем иссяк.

К несчастью, когда я нажала «отправить», поезд стоял на станции, а не вне зоны действия сети, а значит, у меня не было времени удалить сообщение. Оно отправилось.

– Черт, – проворчала я, и женщина рядом вновь на меня посмотрела и немного отошла. Главное правило лондонского метро: не говори в лондонском метро. Уж точно не в семь часов вечера в понедельник. Если вы, конечно, не в компании немецких подростков в конце вагона, которые явно этого еще не поняли.

Что сделано, то сделано. Сообщение отправлено. И либо Мэдди ответит, либо проигнорирует. Я с грустью подумала о том, что, если бы все было как раньше, она бы ответила прямо сразу, разделила бы мое волнение, тоже добавила бы кучу эмодзи, притворившись, что она в таком шоке, какой в реальности никогда бы не испытала.

Я знаю миллионы женщин со всех концов страны, которые долго вынашивали в себе любовь к красивому принцу, но, знаете, с Мэдди это было серьезно. С самого детства она говорила, что однажды выйдет замуж за Гарри. Еще в первом классе средней школы, когда девочки мечтали победить в «X-Факторе», стать моделями или, в случае особого благородства, кардиохирургами (таковых было не много), Мэдди спокойно заявила, что станет принцессой.