Извращенные Эмоции (ЛП)

Что я могла сделать, чтобы так встревожить Нино? Я была всего лишь девушкой. У меня не было никакой власти над ним.

— Чушь.

— Римо, оставь ее в покое.

Это был голос Нино, сдавленный, грубый, но, в то же время, холодный и сдержанный. Я вздохнула с облегчением.

Римо отошел от меня и повернулся к своему брату, открыв открыв мне вид на Нино. Как и Римо, Нино был только в трусах, и все же я видела слои над слоями барьеров, которые я никогда не смогу преодолеть. Выражение его лица было чистым холстом, к которому я привыкла, но было что-то призрачное, что-то затравленное в его серых глазах, когда он смотрел на Римо; взгляд, который прошел между братьями, говорил об ужасах, которые я не могла понять, взгляд, заставивший меня понять, что один брат никогда не может быть без другого. Что бы ни превратило их в лед и огонь, оно также сковало их вместе таким образом, что их невозможно было сломать. Возможно, Нино стал холодным потоком против бушующего ада Римо. Может, Римо был тем выходом для эмоций, который Нино запер за непроницаемыми стенами. Я не могла и никогда не смогу понять этих двух мужчин.

Нино оторвал взгляд от брата и посмотрел на меня. Моя грудь сжалась от облегчения и тепла, я хотела подойти к нему и обнять, хотела успокоить его словами, дать ему утешение своими прикосновениями, но Нино был не таким. Ему не нужен комфорт, или нежность, или любовь…

— Сыграй эту песню еще раз, — тихо сказал он.

Я дотронулась кончиками пальцев до клавиш и начала играть мелодию: песню, которая была не просто строкой нот, а зияющей дырой в моем сердце.

Нино медленно подошел ко мне, и в этот момент Римо отступил на несколько шагов, но продолжал наблюдать за нами. Нино опустился рядом со мной на скамейку, но я не прекратила играть. Я закрыла глаза и позволила музыке течь, желая, чтобы он понял, что эта песня охватывает все, что я чувствую к нему, все, что я когда-либо чувствовала к нему.

Затем зазвучали новые ноты, и мои глаза резко распахнулись, пальцы дрогнули, когда Нино тоже начал играть песню. Что?

Он добавил свои собственные заметки, и я поняла, что это было нарочно. Я присоединилась и играла свою песни, две мелодии, казалось, текли вокруг друг друга. Это было прекраснее всего, что я когда-либо слышала. Глаза Нино были устремлены на мое лицо, когда он играл песню по памяти, не запинаясь, но мне пришлось вернуть свой взгляд к клавишам, потому что я не могла понять выражение его глаз.

Римо на мгновение встретился со мной взглядом поверх пианино, и выражение его лица было таким же непроницаемым. Потом он повернулся и ушел. Я ничего не понимала, но, услышав, как мелодия Нино сливается с моей, создавая нечто необъяснимо прекрасное... это было похоже на подарок.

Мы с Нино играли до тех пор, пока солнце не поднялось над особняком и не наполнило комнату светом. Наша мелодия превратилась в цепочку прекрасных нот, и мое сердце, казалось, взорвалось от эмоций, когда наши пальцы наконец оторвались от клавиш. Нино выглядел измученным, и мое собственное тело тоже жаждало сна, но, в то же время, мне хотелось кричать о своих чувствах с крыши.

Я встала и взяла Нино за руку. Его холодный взгляд метнулся ко мне.

— Пойдем спать, — прошептала я.

Что-то изменилось в его глазах, будто в тот раз было что-то, что пугало его, словно он не доверял себе во сне.

— Нам не нужно спать, но тебе необходимо немного отдохнуть, — сказала я ему, и, наконец, он встал со скамьи и последовал за мной, наверх.

Нино лег, и я вытянулась рядом с ним, близко, но не касаясь. Мне хотелось прижаться к нему, дать ему почувствовать близость. В прошлом, он обнимал меня , утешая, а не потому, что я требовала такого внимания.

Мой взгляд скользнул по его лицу. Его глаза смотрели куда-то вдаль, рот был плотно сжат, что говорило о том, что он все еще борется с чем-то внутри себя.

Я больше не могла сдерживаться и потянулась к нему, нерешительно положив руку на его плечо. Для меня было нелепо, волноваться о том, чтобы прикоснуться к нему. Мы были гораздо ближе, но я не хотела навязывать что-то Нино, если он этого не желал, только потому, что это помогло бы мне.

Его глаза остановились на мне, и он поднял руку, чтобы я могла придвинуться ближе, и я прижалась к нему, моя рука легла на его твердый пресс. Хотела бы я знать, чего он хочет, в чем нуждается, или он делал это ради меня, как часть своей симулированной привязанности.

Я не осмелилась спросить его, что послужило причиной этого эпизода, или что он увидел в своем сознании, что поставило его на колени, но вопрос обжег мой язык. Возможно, когда-нибудь он мне расскажет.

Глава 21

Киара

Мы пролежали в постели до полудня, и на этот раз я проснулась раньше Нино. Я, как обычно, прижималась к нему, и он выглядел мирно спящим, никаких признаков вчерашнего эпизода не было на его лице. Его скула, как и ожидалось, распухла и приобрела голубоватый оттенок, но это не делало Нино менее привлекательным. Почему-то это маленькое пятнышко, на его прекрасном лице, делало его еще красивее.

Он пошевелился и открыл глаза. Я улыбнулась ему.

— Как ты себя чувствуешь?