К-9: За чертой мести

— Нет. Печка согреет, барьер сохранит тепло. Хотя спать советую в спальнике.

— А можно и без?

— Можно, конечно. Главное — подстилка. Остальное как хочешь. Я объясню ближе к делу. На примере оно сподручнее.

Хаук кивнул и, поняв намек, отвалил с вопросами. А вскоре Джей нашел подходящее место, в этот раз предпочтя пустырь торчащим валунам и плоскому камню. И началась очередная лекция. Что-то Хаук уже слышал, но все равно было интересно. Только в этот раз ему позволили помочь ставить барьер.

Легкий шарик лег в песок и выпустил механические лапки, закрепляясь. Второй. Третий… Пятый. Опорные точки, создающие аналог городского купола. Таких должно быть по одному на каждого в отряде, но не меньше пяти. Из объяснений Джея Хаук понял, что такие вот условия упираются в площадь самого барьера.

На активацию одного остальные шарики откликнулись призрачным свечением и выстрелили по лучу, образуя пирамиду. Ветер исчез. Небо с искрами звезд подернулось голубоватой дымкой, которая даже облака превращала в нечто вроде мокрой ваты. А вместо чувства безграничной свободы и необъятности окружающего пришел странный уют.

— Запомни, Хаук, — говорил Джей, пока высотник вглядывался в размытые точки звезд, — основное отличие этого купола от городского, кроме мощности, — отсутствие защиты снизу. Потому кто-то всегда дежурит.

— Ни зги ж не видно.

— Таким, как я, это не особенно мешает. Но так или иначе, существует поддержка. — Джей передал Хауку небольшой планшет, который до этого держал в руках. Привычная панель с ядром с одной стороны и несколькими кнопками с другой удобно легла в руку. На экране же отражалось что-то вроде карты. Во всяком случае, ту россыпь валунов, от которой небольшой отряд ушел не особенно далеко, высотник признал. — Каждая из направляющих купола по совместительству радар. Обычно связные настраивают систему так, что она способна не только отличать людей от тварей, но и определять своих-чужих. Сейчас этого нет. Площадь внутри купола не просматривается. Снаружи могут быть отметки двух цветов: синие и красные. Синие — это отклик от других людей. Красные — от ядер тварей. Чем ярче точка — тем сильнее. Штука в том, что далеко не всех можно так распознать. Потому слух, глаза и опыт послужат тебе не хуже. Радиус — два километра. Вопросы?

— Пока нет.

— Отлично, — Джей забрал устройство и небрежно сунул его в руки Каса. — Тогда перейдем к самому важному — ночевке. Ты уже в курсе, что «внешние» в городе никогда не спят на кровати. Причина тому — пустое пространство под спящим. В Пустоши, если вокруг тебя мало живых, допускать его нельзя.

— Почему нельзя? И что значит это «мало живых»?

— То и значит. Если отряд меньше десяти человек — он в зоне риска. В лесу и на болотах зоны риска нет в принципе — там все живое.

— Хочешь сказать, твари тоже считаются?

— Именно. Не только твари — даже растения. Все, что живет и растет.

— Ясно. А причина — пустынка, да?

— Да. Если под тобой есть хоть небольшая трещинка — тебя, скорее всего, сожрут. Это трудно объяснить. Новички не верят, считают байками. До тех пор, пока самый безалаберный не дохнет на их глазах. Из-под подстилки появляется черный туман, окутывает тело спящего… и все. Человека больше нет. Хотя и бывают исключения. Иногда эта черная дрянь отступает, не причиняя вреда. Причины я не знаю, а на чудо рассчитывать не советую. Так что в этом походе место для тебя буду готовить я сам, а ты наблюдай. На обратном пути попробуешь, посмотрим, как получится. Это первое, чему стоит научиться и освоить до автоматизма.

Хаук просто кивнул. Немного судорожно. И с трудом пропустил мимо ушей ехидное замечание Каса: «малыш теперь не уснет». Отрицать глупо — пусть Джей и не преследовал цели запугать, но страшно было все равно. Отчасти из-за того, что нихрена не понятно.

— Почему только во сне? — рискнул спросить Хаук, когда учитель сделал паузу, демонстрируя низ подстилки, усиленный фрагментами панцирей зеркальников.

— Хм… это только мои мысли, но я думаю, причина в том, что во сне отсутствует разум. Спящий себя не контролирует, не владеет своим телом, коль угодно. Потому такое тело не трудно захватить.

— А что тогда твари? Они-то вряд ли дрыхнут на специальных ковриках.

— А твари и так насквозь пропитаны этим, чего им станется?

— Так что такое эта пустынка?

— Разум и воля Пустоши.

Вот тут Хаук подвис окончательно. О, он всю эту хрень про разумность окружающего мира слышал столько раз, что и не счесть. Чуть ли не в каждой группе, приходившей в город, находился хоть один фанатик, готовый с выпивкой или без рассказать, как была к ним милостива в походе госпожа Пустошь. Тьфу. И теперь, выходит, его драгоценный учитель из этих?

— Никогда бы не подумал, что ты религиозен, — хмуро ответил Хаук. Наверное, его скептицизм в полной мере отразился как на лице, так и в голосе, потому что Джей как-то особенно тяжело вздохнул.

— Религия тут не причем. Я говорю тебе то, что твердо знаю, не более. Хотя идея «попросить Пустошь об успехе» не самая плохая. Знаешь, иногда бывает так, что только молитвы и спасают.