К чёрту правила! Это говорю Я - Гермиона Грейнджер (СИ)

Следующие несколько дней, Гарри и дело справлялся с картой, иногда, чтобы взглянуть на нее, без нужды заскакивал на переменах в туалет, но ни в каких подозрительных местах Драко ни разу не увидел. Он замечал Крэбба и Гойла, в одиночку расхаживающих по замку — теперь они делали это чаще обычного, временами подолгу простаивая в пустынных коридорах, — но Драко не только не было рядом с ними, его вообще невозможно было найти в замке. Что и составляло самую большую загадку. Гарри подумывал, не покидает ли он территорию замка, но совершенно не мог представить, как ему это удается, особенно при тех усиленных мерах безопасности, что были теперь приняты в Хогвартсе. Только предположить, что Драко просто-напросто теряется из виду среди сотен, ползающих по карте черных точек.

Гермиона начала волноваться, когда узнала, что Рон попал в Больнице не крыло. Оказалось, что он выпил отравленное вино, а Гарри вовремя использовал безоар, чтобы вывести яд из организма. Слизнорт испугался ни, на шутку. Да и остальные тоже.

Гермиона говорила, что Драко часто куда-то уходит, и приходит лишь вечером, на ужин.

— Куда он на этот раз пропал? — возмутился Блейз, когда они шли на обед.

— Я поищу его, — сказала Гермиона. Однако повернувшись, она лицом к лицу столкнулась с Гарри, — Мерлинова борода, Гарри!

— Что случилось?

— Драко куда-то пропал, — надулась Гермиона, — даже на уроках его не было. — Кэти! Вернулась! Ну, как ты? — воскликнула Гермиона. Друзья обернулись: действительно, Кэти Белл, на вид совершенно здоровая в окружении ликующих подруг. Они направлялись к столу Гриффиндора, но Гермиона быстро кинулась девушке на шею.

— Все отлично! — радостно ответила Кэти. — Из больницы святого Мунго меня еще в понедельник выписали, провела несколько дней с мамой и па¬пой, а сегодня утром приехала сюда.

— Ну что ж, ты вернулась, Рон в отличной форме, — сказал Гарри, — выходит, у нас есть все шансы расколотить Когтевран, а значит, мы все еще и на Кубок можем рассчитывать. Послушай, Кэти… — Гарри должен был выяснить все как можно быстрее, от снедавшего его любопытства Гарри на время забыл даже о Джинни. Подруги Кэти, по-видимому уже опаздывавшие на занятия трансфигурацией, торопливо собирали сумки, и Гарри, понизив голос, спросил: — То ожерелье… Ты теперь вспомнила, кто тебе его дал?

— Нет, — сокрушенно покачав головой, сказала Кэти. — Меня уже все об этом спрашивали, но я никаких подробностей не помню. Последнее воспоминание — как я подхожу в «Трех метлах» к женскому туалету.

— Но в туалет ты точно зашла? — спросила Гер¬миона.

— Я помню, как толкнула дверь, — ответила Кэти. — Значит, тот, кто ударил меня Империусом, должен был стоять прямо за ней. А после этого в памяти пусто, не считая последних двух недель, когда я уже валялась в больнице святого Мунго.

— Совсем ничего не помнишь? — поспешно спросил Гарри.

— Кое-что помню…. Но очень смутно… — сказала Кэти.

— Говори, важна любая мелочь, — сказал Гарри. Кэти замялась.

— Я видела галстук с зелёными полосками, видимо, с твоего факультета, Гермиона, — сказала Кэти, — и… на галстуке я еле различила одну вещь…

— Какую? — удивилась Гермиона.

— Это был значок старосты факультета, — сказала Кэти. Гермиона раскрыла глаза от удивления. Если это кто-то из её факультета, да ещё и со значком старосты факультета, то единственный, кто мог это сделать… — Я знаю, что ты не способна на это.

— Нет… — сказала Гермиона. — Этого не может быть.

Внезапно, за спиной старосты, Кэти увидела Драко. Он, посмотрев на неё, явно испугался.

— Драко? — удивилась Кэти. Гарри сразу же рванул за ним.

Гермиона еле успела нагнать его в коридоре, который вёл на второй этаж в туалет Плаксы Миртл. Успела вовремя. Спиной к нему стоял, вцепившись руками в раковину и склонив над ней светловолосую голову, Драко Малфой.

— Ну не надо… — раздался из кабинки проникновенный голосок Миртл. — Не надо… Расскажи мне, что тебя мучает… Я тебе помогу…

— Никто мне не поможет, — ответил, содрогаясь всем телом, Малфой. — Я не могу этого сделать… не могу… не получается… А если не сделаю поскорее, он сказал, что убьет меня. Убьет всех, кого я люблю… — Гарри и Гермиона замерли на месте от потрясения — они поняли, что Драко плачет, плачет по-настоящему, что по щекам его льются, стекая в грязную раковину, слезы. Гермиона сделала шаг в его сторону, но Гарри схватил её за руку. Драко задыхался, давился слезами, но затем, после нового содрогания, поднял взгляд к растрескавшемуся зеркалу и увидел за своей спиной вытаращившего глаза Гарри. Резко повернувшись, Малфой выхватил волшебную палочку. Гарри инстинктивно вытащил свою.

— НЕТ! — крик Гермионы заглушил взрыв.

Заклятие Драко промазало мимо Гарри на несколько дюймов, разбив лампу на стене. Гарри метнулся в сторону и, подумав: «Левикорпус!» — взмахнул палочкой, но Драко блокировал заклинание и поднял палочку, собираясь выпалить собственное.

— Нет! Нет! Погодите! — взвизгнула Плакса Миртл, и по туалету разнеслось громкое эхо. — Стойте! СТОЙТЕ!