К истокам кровавой реки (СИ)

Вскоре после рассвета к лагерю прибыл гонец первосвященника, загнав собачью упряжку и сам уморившись до полусмерти. Когда он смог говорить, то сообщил, тяжело переводя дух, что его высочество сам собирается посетить Юг и навести кое-какой порядок, поэтому планы по поводу гор должны быть исполнены срочно! Это велено передать устно, а вот и письменный приказ.

Арон, принявший командование на время болезни Никодара, развернул пергамент, рассеянно пробежал его глазами, думая о своем. За минувшие долгие часы он изучил наружные стены кратера, приметил несколько наиболее глубоких переломов и расщелин. При повреждении обрушилась бы часть верхушки кратера, открывая свободный путь внутрь, и шерны…

Конечно, они погибли бы не все. Даже, скорее всего, небольшая часть. Но оставшиеся ударились бы в панику, как тогда, когда им удалось захватить город в первый раз. И они рванут до соседних кольцевых гор… или озлобятся окончательно и обрушатся на переселенцев?

Арон опасался даже не за себя и своих воинов. В юности он участвовал в Южном походе и вынес оттуда урок - на шерна не ходят без лишнего ружья и запаса пороха. Сейчас отряд был вооружен до зубов и даже больше. Шерны ведь тоже не дураки и не кидаются на людей с винтовками очертя голову. Самой легкой добычей для них будут города и поселки на границе с их таинственной горной страной. Поэтому нужно будет рассредоточиться по этим селениям, главная проблема - больной генерал.

С этими невеселыми мыслями он перечитал приказ его высочества вторично и запнулся на последнем абзаце. Понтифик рекомендовал провести разведку боем, разрушив один кратер, войско беречь, припасы беречь, ради будущих великих дел после проведенных работ укрываться в безлюдных местах, приграничные поселения не оборонять и шернам на глаза не попадаться… Он дочитывал, вполголоса бормоча ругательства. Они все ехали сюда на подвиг, бес раздери! Они были готовы к бою, к смерти, но не к тому, чтобы потыкать палочкой в муравейник и сбежать.

Арон никак не одобрял мыслей южан о том, что они независимые поселения, а вовсе не колонии. Давно ли переселились, давно ли начали считать себя храбрее и предприимчивее? Но все же подставить ближайшие городки и деревушки было уж совсем недостойным поступком.

Конечно, шерны будут сопротивляться! Невозможно уничтожить их единым махом, это доступно только всемогущим богам, вон, во время Южного похода и то отряд чудовищ перебрался на северный материк и пошел по нему, убивая и сжигая. Но эти жертвы оказались не напрасны, ошибки учли, границы надежно охраняли. Разумеется, южане так или иначе попадали под удар, они же осознавали риск, когда переселялись?

Но они не рассчитывали, что тысячи озлобленных, лишенных крова чудищ набросятся на людей, вооруженных только луками! А солдаты, получается, кинут детей да баб на ржавые гвозди, а сами благополучно попрячутся?

Конечно, он боялся шернов, даже не то, чтобы боялся, он знал, что они опасны, и к этому знанию привык. Он помнил Южный поход, свирепые битвы, с легкостью взятые приморские города и этот страшный город, штурм которого дался кровью, а сдача позиций кровью еще большей. Но тогда тут были только воины-добровольцы, и они готовы были расплатиться жизнью за безопасность будущих поколений.

Так южане тоже понимали, что переселились к врагу под бок… И сам первосвященник прибыл на Юг, когда он узнает, что с выполнением его приказа промедлили, гнев его будет страшен. Все же как власть меняет людей. Где тот хитрый, скользкий как рыба, человек, который вечно уходил от конфликта, со всеми соглашался, зато все и всем припоминал! Теперь легче было откусить себе язык, чем возразить в чем-то господину Севину. Правда, и у него есть слабость - он до смерти боится шернов. Всегда становился белый, как полотно, едва о них просто заходила речь. Поэтому не скоро он подъедет сюда выяснять, как выполнен его приказ, вряд ли решится покинуть Табир, скорее всего, ограничится расправой над бунтовщиками и будет поджидать отряд на месте. Гонец передал, что его высочество явился с большой охраной и с великим войском. Как бы это войско пригодилось здесь, а солдаты, вместо того, чтобы уничтожать врагов, охраняют старого властолюбца…

От размышлений Арона оторвал солдат:

- Разрешите доложить? Часовые обнаружили старика, старик из южан, со свитой и без оружия. Блуждали тут вдоль наружного вала, кого-то искали и вообще вели себя подозрительно. Простите, упомянули ваше имя, старик этот показал, что он вас знает по Южному походу.

- Так давайте его сюда, - раздраженно сказал командир. Что там может быть за старик, здесь, у самых гор? Разве что из тех бродяг, преступников или беглецов, что наполовину добровольно, наполовину вынужденно ведут разведку под самым боком у шернов. Но увидев задержанного, неожиданно для себя улыбнулся, хотя, учитывая напряженные отношения между двумя берегами, ничего хорошего встреча все равно не сулила:

- Анна, Анна, старый друг!