К истокам кровавой реки (СИ)

— Что скажу? — Анна шумно вздохнул. — То и скажу. У вас было оружие, а в Табире почти нет. Ну и стрелять в своих же братьев это как-то…

— Да прекрасно мы умеем стрелять в своих братьев, Анна. Знаешь сам, и храмовая стража усмиряла восстания, и не только это.

— Да, знаю. К чему ты клонишь?

— Оставлять Юг совсем без пороха нехорошо, — неожиданно сказал Севин. — Все же шерны, горные работы… Лишь бы не обернули против нас. Понимаешь?

— Да.

— Анна, что ты, как неживой? Да, есть, слушаюсь. Я, может, наговорился уже с прихлебателями, которые смотрят в рот. Мне, может, нужны именно твои мысли.

Анна снова вздохнул:

— Вот это и плохо стало, что после Южного похода мы разбились на вас и нас. На южан и северян. Так мы хоть название одно носили. Только я еще кое-что знаю, ты за собственные мысли можешь и казнить.

— Верно! — обрадовался Севин. — Хочу — казню, хочу — милую. И вот тебе наказание… — он сделал паузу и неожиданно закончил: — Будешь в Табире иренархом.

— Что? — Анна ожидал чего угодно, но не этого. — Как так?

— Просто. Ты во вред Табиру действовать не будешь. Настроения эти про другое государство поддерживать тоже не будешь. Конечно, мне нужен послушный Юг. Но совсем послушным Табир не будет ни под чьей властью, а эти хитрецы вроде Збигнева, которые условия ставят и для себя выгоду ищут, мне уже надоели. В тебе я уверен.

— Так согласятся ли горожане… — начал Анна. Севин прервал его:

— Оставлю здесь отряд стражи — согласятся.

— А лет мне сколько?

— Ну так вот тебе и первая же задача! Найди человека, который был бы тебе преемником. Кому можно доверить Табир, кто и от шернов его оборонит, и с Севером не рассорит.

Анна ответить не успел. Снаружи послышались возбужденные голоса.

— Ну что там еще, — проворчал Севин, но и сам уже понял, что происходит явно нечто необычное. Оба выбрались из палатки. Весь лагерь смотрел в одну сторону — на юг. Редкий невысокий лес не скрывал линии гор. И там, над невидимым за горизонтом кратером Герлаха, в небо поднимался ослепительно синий световой луч.

 

========== Птица возвращается в гнездо ==========

 

Здесь не было верха, не было низа. Царство тьмы, чернота и несколько световых столпов посреди нее.

Собственное лицо отражается в полупрозрачной поверхности, возникшей из ниоткуда, сменяется набором цветных квадратов, затем картинка рассыпается в прах. Ветвящийся зигзаг зависает в пустоте, сверху — череда оттенков, словно клавиши новомодных инструментов.

— Повторяем зигзаг!

Линии проходят прямо, вспыхивают разноцветным, изгибаются, свиваются в один пучок. Спираль вздымается вверх и уходит в бесконечность, будто и потолок исчез. Хоп, и спираль опять рассыпается квадратами. Рябит цветами рыболовная сеть.

— Третий оттенок сверху, крайний справа!

Цветная поверхность под человеческой ладонью прохладная, плотная и упругая, внезапно она теплеет. Посреди зала в центре главной световой колонны словно вырастает дерево, не целиком, не полностью, только внешние обводы, и не дерево это, конечно, — слишком ровны обрывающиеся линии. И с каждым повторенным узором контур дерева обрастает новыми ломкими прямыми ветвями.

С потолка стекает цветной водопад, бросая блики на бледные лица людей.

— Теперь просто прямую линию…

Одна из ветвей дерева вдруг дрожит и рассыпается искрами.

— Повторить узор. Всем.

Великан Брас виновато кряхтит — это он своими грубыми лапищами не попал в нужный оттенок.

Цветные пятна уже не мечутся по залу, они собираются в хоровод вокруг центральной колонны. Один за другим яркие блики подлетают к контуру, встраиваясь в единый узор.

Внутри колонны разгорался огонь. Это было похоже на солнце, на солнце в затмении — ибо внутри пламенеющей сферы все явственней виднелось чёрное пятно. Оно оформилось в абсолютно черный шар. Замерли блики, не успевшие подлететь к колонне, в зале стало светлей. Повыше маленькой рукотворной звезды прямо в воздухе снова загорелась череда оттенков.

— Ну? — не выдержал молодой солдат. — Это все?

Остальные промолчали, хотя каждый наверняка желал того же. Все с надеждой глядели на Мэсси.

— Что там за хитрости ихние написаны? — тут уже нервы сдали у Сакко. — У нас получилось?

Мэсси перечитал надпись еще раз. Ошибки быть не могло. В общем-то, что-то такое он предполагал с самого начала…

— Что теперь, переводчик? — спросил Никодар с подозрением.

Мэсси коснулся половинок шара-ключа. Они с готовностью отпали от полупрозрачной поверхности, на которой до сих пор висели, и оказались у него в руках. Мэсси еле удержал каменные полусферы. Впрочем, в том, что это камень, он уже не был уверен. Шар потеплел и засветился.

— Выходите отсюда без меня, — сказал он, не слыша, чувствуя, что срывается на высокие пронзительные нотки. — Все сделано, осталось запустить… — теперь голос сел окончательно.

— Почему без тебя? — расширил глаза Сакко.

— Да выпустят ли нас шерны? — это был солдат постарше.

— Ключ надо поместить в эту центральную колонну. В это чёрное пятно. Только тот, кто это сделает…

— Ну? — Мэсси даже не понял, кто это спросил. — Умрет?

— Вернётся к матери-Луне.