К победным рассветам

Полеты в глубокий тыл врага умножали наш опыт, укрепляли у нас уверенность в успехе. Мы были готовы нанести бомбовые удары по любым объектам. И все же иногда сталкивались с неожиданностями. Помнится, 5 сентября мы подготовились провести очередной налет на Берлин. Экипажи заняли места в самолетах, запустили моторы. Самолеты уже рулили на старт. Вдруг к головному бомбардировщику подъехала легковая машина, из которой с картой в руках выскочил штурман дивизии подполковник Читайшвили. Он взобрался на плоскость и что-то стал объяснять.

— Наверное, опять немецкие бомбардировщики идут, — высказал догадку Василий Борисов.

И вот по цепочке от самолета к самолету полетела команда:

— Лететь на среднее «Б»!

Среднее «Б» — это Будапешт. Но почему? Мы же готовились лететь на Берлин...

Пока шло перенацеливание на среднее «Б», самолеты были уже в воздухе. Наш экипаж получил радиограмму: «Вылет на Берлин отменяется по метеоусловиям. Бомбардировать объекты Будапешта...»

Мы знали, что в столице Венгрии сконцентрирована почти вся крупная промышленность страны, в том числе и военная. Город являлся базой снабжения немецко-фашистских войск техникой и вооружением. Вот почему было принято решение подвергнуть военные объекты Будапешта ударам с воздуха.

Впереди по курсу довольно высокие Карпатские горы, похожие на гигантские паруса, выше их вздыбились мощные грозовые облака, идут ливневые дожди. Путь экипажам прегражден. Строго ограниченный запас горючего не позволяет искать проходы в тучах, поэтому к цели пробились немногие. Тем не менее удар был удачным. При подходе к городу экипажи не встретили сильного противодействия.

Бомбардировка началась в полночь по освещенным объектам. Фашисты настолько растерялись, что в течение сорока минут не смогли выключить уличное освещение.

Через несколько дней последовал повторный налет на Будапешт. К этому времени военные власти успели предпринять кое-какие меры к созданию противовоздушной обороны города. Теперь его прикрывали зенитная артиллерия и до сорока прожекторов. И все же наш удар был значительно эффективней первого. О его результатах мы судили не только по собственным наблюдениям, но и по сообщениям «Правды», «Известий» и других центральных газет, опубликовавших короткие информации по материалам иностранной печати. Например, 19 сентября газета «Санди экспресс», ссылаясь на сообщение своего корреспондента из Стамбула, писала: «Особенно серьезные повреждения нанесены Будапешту. Сильно поврежден железнодорожный вокзал... После первых налетов театры города стали прекращать работу в 21.30. Населению предложено не загружать телефоны в течение 12 часов после каждого налета, так как телефонная связь нужна для постов санитарной службы и других официальных переговоров». Анкарский корреспондент газеты «Нью-Йорк Тайме» утверждал, что в Будапеште был разрушен большой химический завод и сильно повреждена железнодорожная станция.

Меняются маршруты наших боевых вылетов, меняются дели, по которым мы наносим все более чувствительные удары. 10 сентября экипажи полка в третий раз в этом году вылетели на бомбардировку Берлина. Полет был исключительно трудным. Над Прибалтикой, казалось, непреодолимой стеной встал мощный циклон. Тяжело груженные бомбардировщики швыряло в воздухе, как детские самолетики, заряжало электричеством, совсем рядом вспыхивали молнии. И все же наши «илы» пробились к цели. Враг встретил нас всей силой противовоздушной обороны. Но и это не смогло остановить советских летчиков. Они нанесли удары гораздо более мощные, чем во время второго налета, совершенного 30 августа.

14 сентября. Новый удар по военным объектам Бухареста. Слабая противовоздушная оборона города не смогла стать серьезной помехой для выполнения поставленной нам задачи: мы бомбили цели с высоты 1500–2000 метров.

Наши удары по военно-промышленным объектам и административно-политическим центрам фашистской Германии и ее сателлитов наносили врагу не только большой материальный ущерб. Они оказывали сильное моральное воздействие на население этих стран, разоблачали крикливые заявления вражеской пропаганды о том, что «скорее падут столицы всех стран мира, нежели падет Берлин», что «ни один камень не содрогнется в Берлине от постороннего взрыва». А Геринг когда-то клялся Гитлеру покончить с собой, если хоть одна бомба противника упадет на Берлин.

Только после неоднократных наших ударов радио и печать врага были вынуждены сообщить о налетах советских бомбардировщиков на объекты Германии и ее союзников. Близость возмездия стала для гитлеровского руководства не отвлеченным понятием, а реальным фактом.

Молодежь мужает в боях

Этот октябрьский день 1942 года навсегда остался в моей памяти. Перед очередным боевым вылетом прямо на самолетной стоянке проходило партийное собрание, на котором обсуждался вопрос о приеме меня в партию. Парторг полка зачитал заявление, анкету, рекомендации, обратился к присутствующим, есть ли ко мне вопросы.