К сердцу Африки

Автор — наблюдательный художник, выразительными и лаконичными фразами он рисует картину патриархальной неторопливости, строгой размеренности деревенской жизни: мужчины пасут скот, ловят рыбу и охотятся, женщины возделывают с помощью простой мотыги небольшие участки с посевами африканского проса, готовят пищу, изготавливают нехитрую домашнюю утварь, украшают жилища. Многоженство, описанное Й. Бичем, — явление не столь частое. Хотя масса и мусульмане, однако этот обычай у них скорее всего связан с особенностями патриархальной эксплуатации женского труда. Количество хижин и жен, принадлежащих одному патриархальному владельцу отражает степень зажиточности и социального неравенства членов сельской общины. Главное богатство масса — скот. Еще Ф. Энгельс отмечал, что скотоводство создавало специфические условия разделения труда и распределения собственности между мужчиной и женщиной и особо благоприятствовало развитию патриархата. ««Дикий», воин и охотник, довольствовался в доме вторым местом после женщины, «более кроткий» пастух, чванясь своим богатством, выдвинулся на первое место, а женщину оттеснил на второе»[3].

Выпас и охрана скота — основное занятие молодежи. Масса возводят из глины круглые в плане небольшие жилища с подогреваемыми лежанками для сна. Они украшают их стены раскрашенными в белый или черный цвет древесными наростами, олицетворяющими женские груди — символ плодородия и семейного процветания.

Жизнь в деревне масса отнюдь не легка, она полна трудностей, борьбы с нищетой и лишениями. Й. Бич справедливо отмечает, что им едва хватает пищи на то, чтобы не умереть с голоду. Из восьми детей, рожденных женщиной масса, в среднем умирает пять еще до того, как им исполнится год. Но зато те, кто выжил, отличаются здоровьем и силой. В этих странах, сбросивших недавно колониальное иго, уже начинается всеобщая война с голодом и невежеством, но на пути к победе стоят еще многие преграды: крайняя отсталость полунатурального сельского хозяйства, поголовная неграмотность, деспотическая власть племенных вождей, мусульманского духовенства и феодальных правителей, а также новые экономические и политические оковы, созданные неоколонизаторами.

Третья глава книги «Сафари в Судане» совершенно не похожа на тривиальные рассказы про отважных охотников, преодолевающих все опасности и проявляющих фантастическую отвагу в борьбе с дикими хищниками Африки. Каким контрастом с подобными историями (типа киноленты «Барабаны судьбы») является повествование Й. Бича о киноэкспедиции за слонами, яркое, проникнутое лукавым юмором и громадной любовью к обитателям африканской саванны. Оно начинается с блестящей жанровой сценки у парикмахера Форт-Аршамбо, который проявляет чудеса ловкости и мастерства, действуя бритвой, как мечом.

Охотничья экспедиция за кинокадрами описана очень живо. Автор не жалеет, что не встретил львов. По его словам, свирепые и кровожадные африканские львы появляются только в фильмах о Тарзане да еще в романах о джунглях и саваннах.

Читатель, конечно, запомнит насмешливую песню, которую пели проголодавшиеся носильщики, — песню о вкусных обедах, бегающих по полям, и о чудесном жарком из дичи, летающем по небу; песню о «глупых» белых, «которые вместо охоты смотрели на зверей только через свои черные ящики».

Отряду Й. Бича в поисках стада слонов приходилось иногда делать по шестидесяти километров в день. Но трудная экспедиция через тропические болота и саванны завершилась успешно. Жаль только, что автор не сообщает названий географических пунктов и областей, которые остались позади на этом двухтысячекилометровом пути в погоне за стадом слонов. Можно лишь предполагать, что действие развертывается во внутренних областях на южной границе в Республике Чад и на северо-востоке Центральноафриканской Республики, где существует целый ряд крупных национальных парков-заповедников, в том числе национальные парки Баминга, Матумара, Гоз-Сасулко. Здесь живут различные народы: багирми, азанде, банда. Они говорят на языках, которые условно объединяются в одну группу Центрального и Восточного Судана. Эти языки еще плохо изучены, хотя известный американский лингвист Дж. Гринберг сближает их с нилотскими языками. Этнический состав населения внутренних областей Центрального Судана очень сложный. Многие из народов, живших здесь на протяжении последних сотен лет, очень сильно пострадали от охоты за рабами, которая систематически проводилась феодальными правителями арабских султанатов вплоть до начала XIX века. Процесс исламизации местного населения, начавшийся в этот период, активно развивается и в наши дни, хотя значительная часть населения еще придерживается традиционных верований.

Глава об «охоте» на африканских слонов заканчивается колоритным описанием танцев африканцев под зажигательную дробь барабанов.