К сердцу Африки

В последней, четвертой главе книги описывается уголок Экваториальной Африки в Конго (со столицей Браззавиль). Экваториальная Африка — обширная территория к югу от Судана, Северная граница этой территории (примерно между 5-й и 4-й параллелью северной широты), где постоянный избыток тепла и влаги благоприятствует чрезвычайно пышному развитию влажных экваториальных лесов, совпадает с северной границей распространения негроидных народов, говорящих на языках банту и обладающих некоторыми общими чертами материальной и духовной культуры. К моменту колониального раздела большинство народов банту, в том числе и бабембе, находились на стадии разложения первобытнообщинного строя и образования раннеклассовых государств. Бабембе входили в XV веке в государство Конго. Оно управлялось царем, носившем титул «маниконго». Символом его власти служил трон из слоновой кости, белый головной убор и хвост зебры. Границы государства Конго на севере включали территории народов бабембе, басунди, байомбе, бавили на правом берегу реки Конго, на востоке владения простирались за реку Кванго, а на юге достигали современного города Луанда и низовьев реки Кванза. Государство Конго делилось на шесть провинций и просуществовало вплоть до XVIII столетия. Народы, которые входили в это государство, создали богатую и красочную культуру, особенно великолепны традиции народного фольклорного и музыкального творчества.

Поэтому и была так успешна первая киноэкспедиция Й, Бича к бабембе за музыкой и народными инструментами. Необыкновенно выразительны строки автора, посвященные африканской музыке, ее гармонической связи с жизнью простых людей. Музыка Африки всенародна и подчинена эмоциям. Она неотделима от песни и танца, она поражает своей полнокровностыо, бьющим через край оптимизмом, свободой, богатством выражения и особенно ритмом. По словам композитора Д. Михайлова, ритмом проникнута вся жизнь африканца и окружающая его природа; ритм сопровождает и различные хозяйственные работы и буйные обрядовые торжества; мело-ритмы говорящих барабанов передают вести от деревни к деревне. Ритм — бог африканской музыки[4].

Но почему африканцы обладают такой высокой культурой ритма, почему так свободен и в то же время изощрен и замысловат ритмический узор их музыки?

Историки, лингвисты и этнографы давно обратили внимание на то, что многие особенности народной музыки, в частности ритмический рисунок мелодий, нередко связаны с общим строем языка. Вероятно, и в Африке может быть прослежена связь между музыкальными традициями негроидных народов и их языками, которые советский лингвист Д. А. Ольдерогге объединяет в особую группу, названную им зинджской. Эта группа состоит из целого ряда самостоятельных языковых семей и групп, однако при всех лингвистических различиях есть две характерные черты, резко отличающие зинджские языки от индоевропейских и семито-хамитских языков: тональность и наличие именных классов.

Грамматическая, этимологическая или лексическая тональность в той или иной степени присуща почти всем языкам Экваториальной Африки, часто в этих языках изменение музыкального тона влечет за собой смысловое изменение слова. Для африканских языков характерна органическая музыкальность. Но это далеко не полностью объясняет специфику их музыкальной культуры.

И здесь следует обратить внимание на удачно подмеченное И. Бичем «единство» африканца Экваториальной Африки и окружающей его природы с пышной и буйной зеленью влажно-тропических лесов, цветовым богатством и разнообразием ландшафтов, согретых жаркими лучами экваториального солнца. Динамичный и яркий по краскам мир джунглей, в котором живет, радуется и страдает, трудится и празднует человек — вот источник их творчества. Свободный, не ограниченный еще цепями жестокого угнетения человека человеком труд здесь органически слит с радостной импровизацией: музыкой, песней, танцами. Эта мысль особенно четко выражена И. Бичем в сценке с кузнецом бабембе, который не мог петь просто так, без всякого повода. Только в труде его песня приобретала глубокий и сокровенный смысл, особую силу и выразительность.

Не менее удачно описано путешествие кинотруппы на огромном грузовике. Пассажиры его импровизировали и веселились от души. В их пении было столько волшебной силы и огня, что автор невольно начал подпевать им; Й. Бичу почудилось, что даже двигатель под капотом грузовика рокочет в такт песне. На самом деле все было как раз наоборот: певцы меняли ритмический рисунок мелодии в зависимости от скорости движения и ритма работы двигателя.