К суду истории. О Сталине и сталинизме

«Общеизвестно, что Сталин и Серго были близкими друзьями. Бывая часто у своего брата Серго, я познакомился не только со Сталиным, но и с многими видными деятелями Коммунистической партии и нашей страны и первыми в их числе с Дзержинским, Ворошиловым и Микояном. Особенно запомнился мне приезд Сталина в Тифлис в июне 1926 года. Он прибыл 1 июня и прожил в Тифлисе более недели. С ним вместе приезжал в Тифлис А. И. Микоян. Серго проживал тогда на Гановской улице (теперь она называется улицей Табидзе), Сталин и Микоян ночевали на квартире Серго. Тогда я познакомился с ними близко. В связи с приездом Сталина на квартире Серго собрались грузинские и закавказские ответственные работники. Был накрыт стол. Пили много вина и хором пели застольные песни. Сталин налил мне чайный стакан грузинского виноградного вина, который я выпил залпом. Потом он налил мне еще такой же стакан вина, который я тоже выпил и продолжал петь со всеми. Наступила пауза, воспользовавшись ею, Сталин запел на грузинском языке. Это была неприличная песня. Он продолжал петь, несмотря на то что за столом сидели женщины. Мария Платоновна Орахелашвили не нуждалась в переводе, но вот Зинаида Гавриловна (жена Серго Орджоникидзе), не знавшая грузинского языка, попросила перевести слова песни на русский язык. Серго вначале отнекивался, но она все больше настаивала, видя смущение многих и необычную реакцию присутствующих. Когда же Серго шепнул Зинаиде Гавриловне на ухо некоторые слова этой непристойной песни, то она покраснела от стыда и смутилась.

То, что Сталин был сквернослов, – общеизвестно, но этот случай наглядно убедил меня, что он так привык к сквернословию, что даже песни пел, изобиловавшие непристойными словами, и что было удивительнее всего, он при этом нисколько не стеснялся присутствия столь высоконравственных женщин, как Мария Платоновна Орахелашвили и Зинаида Гавриловна Орджоникидзе.

В день отъезда Сталина из Тифлиса снова были в гостях у Серго. Было обильное угощение. Потом гости поехали от Серго к Мамия Орахелашвили. Мамия Дмитриевич жил тогда недалеко от Серго – на улице Паскевича (теперь она называется улицей Филиппа Махарадзе). Сталин не захотел ехать к М. Д. Орахелашвили, но Серго уговорил его. Видимо, Сталина убедили запомнившиеся мне до сих пор слова Серго: "Как же так! Он у нас глава правительства, неудобно обходить его". Мамия Дмитриевич Орахелашвили занимал тогда пост председателя Совнаркома РСФСР. Как показали следующие годы, Сталин ненавидел Орахелашвили. Видимо, он невзлюбил его давно и поэтому с такой неохотой согласился тогда поехать к нему» [517] .

Однако в других случаях Сталин мог быть крайне приветливым хозяином, он был даже нежен со своими гостями, говорил им комплименты, лично угощал их тем или иным кавказским блюдом. В книге Л. Норд о М. Тухачевском есть множество ошибочных и неточных сведений, автор не умеет отличать факты от вздорных слухов. Но характеристика Сталина, которую дает Лидия Норд, довольно точна:

«Сейчас я часто слышу о том, что "Сталин, когда хотел, мог быть обаятельным", – пишет автор. – Это так же неверно, как и то, что он был рябым. Качеств, делающих человека обаятельным, у него было так же мало, как и следов оспы на лице. Он был неплохой психолог – это верно. Он умел быть любезным с теми, кто ему был нужен. Пока он не стал диктатором, он часто заискивал перед людьми. На лесть он не скупился и льстил порой так открыто и грубо, что человек терялся и в конце концов приписывал все непосредственности его южной натуры и принимал за чистую монету... Но Сталин мог и страшно хамить, особенно когда он был пьян. Он это сознавал сам и поэтому, чтобы не сорваться, он пил всегда очень мало и только вино. Нагрубив человеку, он, если это было надо, всегда извинялся перед ним, но впоследствии все, у кого Сталин порой униженно просил прощения, были казнены или умерщвлены по его приказу» [518] .

Крайне злопамятный Сталин не прощал ни своих унижений, ни критики в свой адрес, даже если потом его оппонент много лет славословил в адрес Сталина. Но Сталин мог и легко «простить» критику или даже оскорбление в адрес того или иного из своих приближенных, иногда это даже его забавляло. В первой половине 30-х годов Сталин нередко бывал в доме у М. Горького. Здесь в неофициальной обстановке происходили встречи членов правительства с наиболее известными из представителей интеллигенции. На одной из таких встреч всесильный тогда нарком внутренних дел Г. Ягода подошел, чтобы чокнуться бокалами и поговорить с известным писателем Всеволодом Ивановым, автором пьесы «Бронепоезд 14-69». «Я с палачами не пью», – громко произнес Иванов. Все замолчали, не зная, как реагировать на инцидент. Но Сталин расхохотался и похлопал Ягоду по плечу. «Здорово он тебя отбрил», – так же громко сказал Сталин. Протрезвевший Иванов отделался смущением и испугом. Ягода же через год был отстранен, а еще через два года расстрелян.

Во многих воспоминаниях отмечается огромная сила воли Сталина.