К терниям через звёзды

Ответ и не требовался. Давать отпор — единственный выход. Чтобы пустить в ход двигатели на антиматерии, придётся потратить, что наименьшее, восемь часов. Только после того корабль сможет скользнуть в ближайшую червоточину. В обычном космическом сражении выживать в течении восьми часов было реально. В космическом сражении с «иными» — нет. Чтобы уничтожить целый флот, им нужно несколько минут. И вот эти последние несколько минут жизни были дарованы «Колоссу». Раненый левиафан, загнанный в угол. Ему ничего больше и не оставалось, кроме как выпустить когти и оскалить оставшиеся зубы.

— Третья эскадра! Третья эскадра! Мартинес! — кричал капитан Фостер.

Сквозь шипение раздались звуки испуганного голоса какого-то юнца:

— «Одинокая Надежда» уничтожена, капитан Фостер! Мартинес мертва! Что нам делать?

— Рассчитывайте их траекторию. — Фостер стал говорить спокойным тоном. — Стреляйте картечью. Следом ракетами. Не жалейте боеприпасов. Обстреливайте всё пространство их теоретического движения.

— Кэп, у нас треть эскадры уничтожена! Они просто режут наши корабли!

— Значит, бежать вам некуда. Перед смертью укусите этих тварей побольнее! И заберите с собой хоть парочку из них! Тьяринг! Вторая эскадра. — Он мельком отклонился назад к диспетчеру. — Телескопы на экран. На Каменный Сад.

Казалось каждые несколько секунд Райан доходит до точки кипения. И в этот момент что-то невидимое высыпает ему на голову ведро со льдом. Как он ни старался, но скрыть свою взвинченность ему не удавалось.

— Тьяринг на связи! Фостер, ты видел, как эти пидоры в дыру прыгнули?

Фостер застыл, глядя на экран, на котором диспетчер вывел изображение планеты Каменный Сад-3. На её орбите кишели обломки третьей эскадры. Не такие, которые остаются после обычных боёв, нет. Это были не те миллионы разъярённых металлических крупиц. Орбиту заполнили огромные цельные куски кораблей, разрезанных с точностью хирургической док-станции.

Плавным движением руки капитан сдвинул изображение в сторону. Появились и целые корабли. С десяток синих лучей впивались в их обшивку, проходя вдоль корпуса, размазывая на нём мазутно-чёрную краску. Открытая рана в пространстве-времени тут же затягивалась, впитав в себя часть корпуса. Всё чем могли ответить корабли пиратского флота — тонны шрапнели, яростно, но бессильно мчащейся к обидчикам. Изредка мелькали ракеты.

Райан сдвинул изображение ещё левее, в сторону исходящих лучей. На пути телескопической камеры встречались всё те же синие лучи, врезающиеся в ракеты. Ракеты уходили туда же, куда и корпуса кораблей — в неизведанное пространство. Вскоре на экране появились и сами агрессоры. Марк насчитал двенадцать беспокойных, чёрных как сам космос, угловатых кораблей. Носовая часть каждого из них и исторгала тот необъяснимый луч, изгибающийся, как кисть в руках художника по сенсорному экрану. Позади оравы боевых суден плёлся безмятежный корабль побольше — носитель генератора червоточин.

— Фостер! Что нам делать?! Мы с вами на расстоянии в девяносто пять тысячных микропарсека! Без «Колосса» нас ждёт то же, что и третью эскадру! — кричал капитан Тьяринг.

— Вам и «Колосс» не поможет… — прошептал капитан Фостер, не отрываясь от экрана.

— Что? Что, Фостер?! Твою мать, так и знал, что надо было бежать в Технократию! Ваши блядские речи об анархии, о спасении человечества! А привёл нас всех на убой, вместе со своим селтинским мудозвоном! Вторая эскадра, я вас распускаю. Разбредайтесь на импульсных по сторонам. Готовьте двигатели антиматерии и молите Всесоздателя!

Капитан Фостер ничего не ответил. Он наблюдал за летящей шрапнелью. Секунд через тридцать, когда она прошла треть пути, корабль-носитель «иных» исторг луч, размерами превышающий все остальные мелькавшие на экране. Ткань пространства-времени закружилась и надорвалась. Бросив атаковать, двенадцать кораблей двинулись в открывшуюся червоточину. Их движения были медленными, что говорило о примитивности их двигателей. Через двадцать секунд они проскочили в подпространство. За ними следом прошёл и ленивый корабль-носитель.

— Мы потеряли половину кораблей! — кричал кто-то со второй эскадры. — Мы тоже расходимся! Нет смысла их атаковать! Они неуязвимы!