К вопросу о закономерностях переходного периода (критические замечания на книгу тов. Преображенского «Новая экономика», изд. Комм, академии, М., 1926

Так «фотографирует» меня «на месте преступления» тов. Преображенский. А я утверждаю, что именно с теоретической точки зрения ничего кроме вздора в его вышеприведенных суждениях нет. Будем разбирать пункт за пунктом, преследуя товарища «фотографа» по пятам. Начнем с конца.

Тов. Преображенский сетует на меня, что я «ни единым словом» не «предупредил читателя»: его статья-де «теоретический анализ основных закономерностей нашего хозяйства», а вовсе не анализ «экономической политики государства». Каюсь, «не предупредил». И «не предупредил» по той простой причине, что радикально расходился и расхожусь с тов. Преображенским в оценке его статьи: претензия на вышеупомянутый анализ у него есть, а самого анализа по-моему, нет и нет. Я и сейчас вновь перелистываю главу о «законе»: вопрос о «колониальном грабеже» (62), «отчуждение... прибавочного продукта из всех досоциалистических форм» (62), «обложение частнокапиталистической прибыли» (64), вопрос о государственных займах (64—65), эмиссия (65), железнодорожные тарифы (70), монополия банковской системы и кредитная политика (70—73), торговля внутренняя и внешняя (73—78), «политика цен» (так и написано 84—89) и т. д. и т. п. с последующими рассуждениями на тему, что социализм борется с капитализмом и, чтобы победить, должен накапливать за счет частного хозяйства — и чем больше, тем лучше — вот все содержание работы. Тов. Преображенский проповедует абстрагирование от политики, а кроме политики у него, по существу дела, ничего и нет: только политика у него плохая, о чем я в свое время и «предупреждал». Теоретический анализ должен был бы показать, какими объективными законами детерминируется наша политика, как изменяется соотношение между производством и потреблением, куда растет динамика пропорций между отраслями производства, как трансформируется закон ценности в закон трудовых затрат, какой новый опосредствующий механизм трудовых затрат появляется в переходный период, где границы нашей политики и т. д. Но этого читатель не найдет у тов. Преображенского. Теоретического анализа хозяйства, вопроса об объективных закономерностях, переходящих — через наши головы — в нормы, у него как раз и нет. Проповедуя абстрагирование от политики во славу теории, тов. Преображенский в действительности «абстрагировался» от теории во славу политики.

Но для чего же нужны тогда тов. Преображенскому эти протесты против политики? Для того, чтобы обосновывать плохую политику. Как это происходит, читатель увидит ниже. Сейчас мы поворачиваем руль и принимаемся за разбор теоретических «возражений» тов. Преображенского, с классической ясностью устанавливающих корни его ошибок и наиболее «интересные» из них, т. е. прямо «вопиющие к небу».

1. Методологическая установка при выведении закона. Тов. Преображенский не продумал методологического своеобразия теории переходного периода. Он рассуждает очень просто. Маркс исследовал тенденции капитализма в «чистом виде». Вот вам установка. Отсюда тов. Преображенский «выводит» метод для «новой экономики»: у нас есть госхозяйство и у нас есть частное хозяйство. Выведем законы госхозяйства в «чистом виде», а затем будем определять «равнодействующею». Вот что предлагает тов. Преображенский.

Видимость правоты здесь есть. Но только видимость. В действительности же все построено на неверной аналогии. Маркс, отбрасывая докапиталистические формации и упрощая картину, анализировал «чистый капитализм». Если бы мы отбросили «третьих лиц», то у нас бы получился «чистый социализм», а вместе с тем исчезли бы все категории и все проблемы переходного периода. Попробуйте отбросить все мелкобуржуазное окружение. Тогда проблема ценности исчезнет вовсе, исчезнут такие формы, как форма заработной платы и т. д. Не останется ничего «переходного», даже в этом кругу «государственного хозяйства». Если бы речь шла о теории социалистического хозяйства (как у Маркса идет речь о теории капиталистического хозяйства), тогда тов. Преображенский был бы прав в своей установке, и предельной абстракцией было бы абстрактное госхозяйство, т. е. по существу дела хозяйство социалистическое. Но если ставить перед собой задачу исследования переходного хозяйства в его историческом своеобразии, то необходимо брать в качестве предельной абстракции двухклассовое общество, т. е. комбинацию пролетарской госпромышленности и крестьянского хозяйства. От внешней торговли (как бы эмпирически она ни была важна) абстрагировать можно и — на первых ступенях анализа — даже должно (чего отнюдь не делает тов. Преображенский); но абстрагировать от «третьих лиц» при анализе переходного периода недопустимо; это и значит выбрасывать все специфические теоретические проблемы.