Кабинет фей

Прелестница отправилась в дорогу в деревянных башмаках, холщовых лохмотьях и шерстяном колпаке; кто ни попадался ей навстречу, все говорили: «Это переодетая богиня!» — ведь принцесса и в отрепьях была необычайно прекрасна. Она очень устала. Наконец, увидев на опушке пред небольшим леском весьма приятный луг, присела отдохнуть немножко; а ларь по-дожила к себе на колени; дай-ка, думает, возьму да и открою: «И что бы от этого могло случиться? Ведь я ничего оттуда не возьму, но хоть увижу, что там». И, недолго думая, открыла его; тотчас выскочило оттуда множество маленьких человечков, мужчин и женщин, с крошечными скрипочками, столиками, кухоньками и тарелочками; наконец вышел и самый большой, ростом с палец, а казался меж них великаном. Человечки прыгали на лугу, потом встали в несколько рядов и начали бал, прелестнее которого никто и не видывал: одни танцевали, другие готовили, третьи ели, а маленькие скрипачи наигрывали чудесную музыку. Прелестница сначала с удовольствием смотрела на такое диво-дивное. Потом это ей немного наскучило, но стоило ей только попытаться заставить всех человечков попрыгать обратно в короб, как не тут-то было: маленькие господа и дамы разбегались, скрипачи тоже, а повара, взвалив на плечи вертела, а на головы — кастрюли, стремглав добегали до леса, пока принцесса гонялась за ними по лугу, и возвращались на луг, только она добежит до леса.

— О слишком нескромное мое любопытство! — молвила, заплакав, Прелестница. — Сыграло ты на руку моему недругу! Единственная беда, от которой я сама могла бы уберечься, — и вот она со мною случилась! Увы, нет таких упреков, которых бы я не заслужила! Персинет! — воскликнула она. — Персинет! Коли можете вы еще любить принцессу столь неосторожную, придите и помогите мне в этом досаднейшем приключении!

Персинет не заставил долго себя звать: тут как тут, вырос прямо перед нею всё в том же роскошном зеленом наряде.

— Кабы не злая Ворчунья, — сказал он, — вы бы вовсе и не подумали обо мне, принцесса!

— Ах, судите справедливее о моих чувствах, — отвечала она. — Я ни безразлична к заслугам, ни неблагодарна к благодеяниям; да, я испытываю ваше постоянство, но лишь дабы увенчать его, когда совершенно в нем уверюсь.

Персинет, довольный, как никогда, трижды стукнул палочкой: тут же маленькие господа, дамы, скрипачи, повара да и само жаркое — всё вернулось в ларец, будто и не выходило из него. Коляска его стояла неподалеку; он предложил принцессе в нее сесть, чтобы добраться до роскошного замка Ворчуньи; этот экипаж пришелся как нельзя кстати, сделав ее невидимкой; управлять же с радостью сел сам Персинет, и моя хроника утверждает, что принцесса не осталась безразличной к такой приятной компании, но затаила это в своем сердце и старательно скрывала свои чувства.

Прелестница, добравшись до роскошного замка, именем Ворчуньи попросила пустить ее в кабинет, а мажордом ей, смеясь:

— Как! Пасла баранов, а хочешь в такие хоромы? Вон, вон, иди откуда пришла! Никогда еще деревянные башмаки не ступали по этому прекрасному паркету.

Прелестница просила его письменно подтвердить, что он отказал ей; тот согласился. Милый Персинет ждал в экипаже, он отвез ее обратно во дворец и дорогою уж так был нежен и почтителен, что словами не опишешь; всё уговаривал прекратить его муки; она же отвечала ему, что согласится, вот пусть только Ворчунья попробует еще как-нибудь насолить ей.

Только мачеха увидела, что принцесса вернулась, как набросилась на фею да всю ее и расцарапала; и совсем бы придушила, если б такое возможно было с феями. Прелестница же передала ей записку мажордома и ларец: та, даже и не взглянув, кинула и то, и другое в огонь; бросила бы туда и ее саму, если б ей вздумалось. Впрочем, за новым истязанием для принцессы дело не стало.

Ворчунья приказала выкопать посреди сада большую яму, глубокую как колодец, и завалить ее огромным камнем. Она отправилась гулять по саду и сказала Прелестнице и всем, кто с нею был:

— Вот камень, а под ним сокровище, я это точно знаю; отвалим же камень поскорее.

Каждый взялся за дело, и Прелестница тоже. Злодейке того и надо было: едва принцесса оказалась у края, как Ворчунья грубо столкнула ее туда, и яму снова завалили камнем.

Тут уж принцессе не на что было надеяться. Где теперь искать ее Перси-нету? В недрах Земли? Она поняла, сколь премного трудов для того понадобится, и пожалела, что так долго тянула с замужеством.

— Как ужасна моя судьба! — воскликнула она. — Я погребена живой! Такая смерть страшней всего! Вы отомщены за мою медлительность, Персинет; но ведь я боялась, что вы ветреник, как большинство мужчин, которые изменяют, лишь только уверятся, что любимы. Я же хотела убедиться, что у вас верное сердце; и столь несправедливое недоверие стало причиной моей погибели. Но, знай я теперь, что вы будете сожалеть обо мне, кажется, не так горька казалась бы мне моя доля!