Каблук Маноло

Проходя через спальню, я подумала, что можно посмотреть в Интернете, правду ли вчера сказал Брендон. Неужели я действительно погибла? Поиск информации не займет много времени, так что Джастин подождет. Кроме того, за месяц, пока я валялась в коме, у меня наверняка накопилась куча писем. Ясно, что большую часть почтового ящика заполнил спам, но все-таки хочется проверить, нет ли чего-нибудь от Кристофера. Я только на минуточку.

Однако стоило мне открыть ноутбук Никки, как я тут же поняла, что с ним не все в порядке. Этот компьютер марки «Старк» лично я бы ни за что не купила, даже будучи супер-пупер моделью с миллионным заработком. Клавиатура явно подтормаживала, чего быть не должно. Через секунду я уже знала причину. В ответ на нажатие любой клавиши на модеме начинал мигать огонек. По словам отца Кристофера, свято верившего, что все мы под колпаком у правительства, такое мигание означает, что за вами следят через компьютер. Короче говоря, пользоваться ноутбуком Никки было небезопасно. Тот, кто с этой техникой на «вы», например всемирно известная супермодель, вряд ли что-либо заметит. Зато мне, проводившей массу времени за компьютером, такие вещи просто очевидны. Страшновато, честно говоря. Я отдернула руки от клавиатуры, как ужаленная. На компьютере загрузилась только новостная страница «Гугла». Слава богу, я ничего не успела набрать в строке поиска: ни имени, ни каких-либо других личных данных. Кстати, какие подонки следят за Никки Ховард? И зачем? Ну что интересного, скажите, можно обнаружить в письмах модели?

Подъехал лифт. Лифтер (уже новый, а не вчерашний) произнес с улыбкой:

– Доброе утро, мисс Ховард.

– Ш-ш-ш-ш, – зашипела я, указав на спящих Брендона и Лулу. Во сне они выглядели такими кроткими. Ни за что не скажешь, что эти психи запросто могут похитить человека в надежде спасти его из лап сайентологов.

– Прошу прощения, – зашептал лифтер, придерживая дверь. – Едете?

– Да, – подтвердила я и, взглянув на своих похитителей в последний раз, шагнула в лифт.

В этот момент в кабину пулей влетел крошечный белый комочек.

– Кози, – тихо сказала я собачке, которая разлеглась на полу, словно у себя дома. – Уходи. Ты не моя собака. Я сюда уже не вернусь. Иди домой.

В ответ Козабелла лишь тихонько заскулила.

– Я кому говорю, – шептала я. – Ты остаешься дома. Я возвращаюсь в больницу.

Переложив Козабеллу на белый ковер снаружи кабины лифта, я велела ей оставаться там. Впрочем, от одного только вида ее несчастной мордочки (не говоря уже о жалобном подвывании) мое сердце растаяло.

– Ну ладно, – сказала я, догадавшись, что ее стремление пойти со мной вызвано не столько привязанностью ко мне, сколько естественными потребностями, – не обижайся. Пойдем.

Услышав мои слова, она радостно запрыгнула в лифт, виляя хвостиком, прямо как... Даже не знаю, с чем сравнить. Наверное, как что-то, что виляет с такой же бешеной скоростью.

Лифтер улыбнулся и закрыл двери. Когда мы спустились в вестибюль, он произнес:

– Всего доброго, мисс Ховард.

– Я не... – Увидев свое отражение в одной из зеркальных стен вестибюля, я поняла, что продолжать не имеет смысла. Поэтому, просто сказав «спасибо», я вышла из лифта в сопровождении Козабеллы.

И знаете, что самое удивительное? Хотя я всего лишь умылась и почистила зубы, Никки Ховард все равно выглядела потрясающе. Настолько, что курьер из «Ю-пи-эс», который нес пакеты с корреспонденцией в специальную комнату, завидев меня, уронил свой электронный органайзер и, покраснев как рак, поднял его. Или он прибалдел от моей внешности, или оттого, что знаменитая супермодель одета в джинсы и демократичные «Скечерс». И все-таки могу поспорить, что причиной стала вышеупомянутая потрясающая внешность. Представляю, как круто звучит: от одного моего вида курьеры «Ю-пи-эс» застывают как вкопанные... А если вас просто взяли и пересадили в такое вот потрясающее тело? Гордиться особо нечем.

Вчера столько всего навалилось: и похищение, и открытие, что у меня чужое тело, и еще многое другое. Тогда я совсем не обратила внимания на красоту вестибюля. Зато теперь я оценила его огромные размеры, а также величественную хрустальную люстру, висевшую в центре. Точно под люстрой стоял Джастин Бэй. Он выглядел так, словно только что сошел со страниц какого-нибудь подросткового журнала, которые так любит моя сестра. Джастин был одет в джинсы, серый джемпер с треугольным вырезом и коричневую кожаную куртку. Увидев меня, он весь передернулся и стал нервно глядеть в сторону лифта, видимо опасаясь, что оттуда может появиться кто-то еще. Убедившись, что я одна, Джастин заметно успокоился и даже выдавил из себя улыбку, продемонстрировав невероятно белые ровные зубы.

– Все-таки пришла, – произнес он таким знакомым по фильму голосом.

Козабелла помчалась к выходу.

– Да, но учти, у меня не больше минуты. Я очень спешу. Хочешь что-то передать Лулу?

Улыбка сползла с лица Джастина.

– Лулу? – Его красивое лицо выражало недоумение. – При чем тут Лулу?

– Не знаю, – ответила я.