Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Как видите, я к своему прежнему слогу вернулся. Но могу ли иначе поступить, Государь, если совершили Вы благодеяние, которое меня близко касается? Но простите ли Вы меня, Государь, если прибавлю я несколько строк о благодеянии, которым можете Вы осчастливить всю Вашу Империю? Толкуют о переменах в Министерстве духовных дел и народного просвещения. Если это правда, Государь, благоволите поставить во главе этого важного департамента протестанта, знающего и любящего религию, которую призван он защищать (обер-прокурором Синода может и должен быть человек совсем иного рода), человека ученого, который обладал бы глубокими познаниями научными и, главное, знал бы истинные правила просвещения публичного и частного. – Взгляните на этот департамент. Увидите Вы, что русские университеты опустели, а училища подчинены механизму иссушающему и убивающему. Даже Академия наук ныне не более чем тень той, какой она была во времена Эйлера, Палласа, Гмелина, Ловица. Ваша нация после двадцатилетних Ваших усилий, совершенных ради натурализации наук в России, вынуждена теперь поверить, что натурализация эта невозможна, или представить себе, что подлинная наука сводится к приобретенному внешнему блеску, а истинный свой ум нация показывает, когда создает многочисленные переводы. Государь! Человек, наделенный гением и познаниями, оживит Академию, университеты и училища, даровав им истинный дух вместо мертвящих форм, которые множатся с такой быстротой (даже в Дерпте), что скоро вернее и выгоднее будет становиться деловым человеком, чем ученым; число бесполезных канцелярских служителей растет на глазах и становится непроницаемой преградой для самого острого взгляда; замыкается он в узких пределах, по линейке прочерченных. Государь! Когда познает Ваша нация Науки глубоко, а не только поверхностно, тогда расцветет подле Вашего престола истинное благочестие. У лицемерия две руки. Одной хватает оно Науку, а другой – Религию. Благоволите, Государь, сразить это чудовище, равно противное и той и другой, и увидите Вы, что дух Евангелия, сей кроткий дух истины, послушания и смирения, воцарится благодаря Вам в Религии, Науках и управлении. Царствовать – значит страстно искать истину.

Ваш Паррот

205. Г. Ф. Паррот – Александру I

Дерпт, 19 марта 1822 г.

Государь!

Когда 15-го числа сего месяца имел я честь сообщить Вашему Императорскому Величеству мои общие соображения о народном просвещении в Вашей Империи, не мог я представить, что справедливые опасения, какие мне внушало текущее управление этим важным департаментом, сбудутся не позднее чем сутки спустя столь разительно. Совесть моя вынуждает меня, Государь, развенчать в Ваших глазах проект полной реформы народного просвещения, предложенный г-ном действительным статским советником Магницким. Знаю, что, нападая на этот проект, нападаю я на человека могущественного, а следственно, и на самого министра, который хочет добиться одобрения этого проекта[641]. Но когда дело идет о народном просвещении и о славе царствования Вашего Императорского Величества, я об опасностях забываю. Осудите меня, Государь, как Вам будет угодно, но благоволите сначала прочесть дословный перевод рескрипта, который наш почтенный и верный попечитель вынужден был Университетскому совету вручить, а затем мои замечания, основанные на прилагаемой к сему <русской> немецкой копии проекта г-на Магницкого, которую граф Ливен в Дерптский университет прислал.

<Не однажды раздавались жалобы на то, что в России мужи могущественные угнетают Ваших нерусских подданных. Я же хочу русскую нацию спасти от позора, на который могущественные мужи России ее обречь желают.>

Не обладаю я больше <Ваше Императорское Величество меня лишили> драгоценным правом, какое Вы мне некогда даровали <и которым пользовался я только ради блага Ваших подданных и чести Вашего царствования>, – правом Вам частным образом писать. Но всему есть предел, и счел бы я, что совершаю преступление против священной Вашей особы, которую лелею неизменно <на старый свой манер>, как прежде, <и против долга моего как служащего по ведомству народного просвещения>, если бы соображение это помешало мне открыть Вам глаза на пропасть, у края которой <Вы стоите> стоит народное просвещение Империи и которую от Вас изо всех сил скрыть стараются. Делайте со мной что хотите, Государь, но выслушайте еще один раз из моих уст истину, ту истину, которая в течение десяти лет в Вашем благородном сердце отклик находила.

Ваш неизменный Паррот

Приложение

О записке г-на попечителя Казанского учебного округа, действительного статского советника Магницкого по преобразованию училищ