Читаем Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота полностью

Vous aimez les lettres. Vous êtes persuadés de leur importance pour la culture de l’humanité, de leur influence sur le bonheur des nations. C’est sur ce principe que V. M. I. a voulu ériger l’Université de Dorpat et ce n’est que sur ce principe que sa constitution devait être fondée. En la considérant sur ce point de vue nous la trouvons affecté de défauts nombreux et importants, extérieurs à la sanction de V. M. D’abord nous n’avons pas d’acte de fondation. Une simple confirmation d’un plan proposé dans un temps et sous des circonstances où il était impossible de lui donner un certain degré de perfection2, est le seul boulevard de notre existence pour l’avenir; les revenus de tout l’institut sont si modiques, que s’ils restent tels, nous sommes éternellement condamnées à une médiocrité qui paralyse notre désir d’être utile. D’un côté nous ne pouvons pas nous associer le nombre des professeurs nécessaires, et ceux que l’idée de contribuer efficacement au bien public a engagés à accepter des places de cette Université ne sont pas à l’abri du besoin; d’un autre côté nous manquons de revenus pour fournir à l’entretien de quantité d’établissements nécessaires de toute nécessité, sans lesquels nous sommes condamnés à une existence avilissante. Enfin nous n’avons pas de fonds pour subvenir aux besoins de pauvres étudiants dont le nombre s’accroit déjà et qu’il serait cruel d’éloigner ou d’abandonner à la misère. Nous avons déjà fait à cet égard tout ce qui était en notre pouvoir; nous leur donnons nos leçons gratis et rognons de nos minces revenus pour subvenir à leur plus passants besoins. Mais ces moyens s’évanouissent en comparaison de ce qui est à faire, il faut un revenu fixe destiné à cet objet. Sire! accordez-nous un revenu proportionné au but de notre Université et au désir ardent que nous avons d’être utiles. Ne souffrez pas que nous consumons en vains efforts initiaux et que nous nous sacrifions en pure perte. Nous le ferons si Vous le voulez. Que ne ferions-nous pas par amour pour notre devoir, par amour pour Vous? Mais Vos vues humaines seront manquées et cela même que Vous aviez destiné à les atteindre sera perdu. Notre institut n’est pas un objet de luxe. Vous connaissez, Sire, sa tendance, ses principes invariables. Il deviendra un monument éternel élevé à la raison, élevé par les moines d’un ami de l’humanité.

Pour donner à notre Université l’activité dont elle est susceptible, il faut qu’elle soit libre d’entraves et estimée du public par lequel elle doit influer. Elle doit donc avoir des droits et des prérogatives, à l’instar des autres parties intégrantes de l’État. À la tête de ces prérogatives est la juridiction civile, criminelle et de police3. Nous l’avons déjà en partie mais par là même l’université se trouve continuellement en prise avec les autres autorités, parce qu’il est impossible, surtout dans l’état actuel de la législation, de fixer les limites de ces trois espèces de juridiction.

Sire, si nous vivions dans cet âge heureux de l’espèce humaine où les vertus tiennent lieu de lois, nous ne réclamerions ni juridiction ni autorité. Mais que V. M. I. décide elle-même s’il est possible aujourd’hui de se faire estimer et porter uniquement par des vertus? Réduits à notre médiocrité présente nous consumerons notre temps et nos forces à repousser des attaques cyniques ou à découvrir des trames perfides, et l’expérience a prouvé dans les universités que la juridiction plénière sur leurs membres est le seul boulevard de leur sûreté. Aussi elles possèdent toutes cette prérogative, sans même en excepter l’ancienne université de Dorpat4. Et en cela elles ne sont pas plus privilégiées que les autres ordres de l’État qui ont également une juridiction particulière.

Persuadé, Sire, de l’équité de ces demandes, puisqu’elles sont fondées par les principes que V. M. a reconnus formellement dans la lettre à jamais mémorable dont Elle a honoré notre Académie, je prends la liberté de mettre à Vos pieds, en forme d’un acte de fondation, l’esquisse des droits que nous reclamons5. Si elle obtient l’approbation de V. M. I., je Vous supplierai, Sire, de me donner la commission d’en faire une traduction allemande et russe et de me permettre de Vous la présenter à signer, afin que je puisse m’en retourner bientôt répandre la joie dans notre académie qui n’a de désir que pour ses devoirs et de vœux que pour Votre personne sacrée.

Veillez, Sire, souscrire à notre prière. En la faisant, nous nous transportons aux pieds de Votre trône auguste. Quittez-le un instant en idée. Transportez-Vous au milieu de nous, jouissez en simple particulier, en homme, de toute la gratitude, de tout l’amour que Vous nous avez inspirés. Ces sentiments ne sont pas conditionnels: si une impérieuse nécessité Vous impose la triste devoir de nous refuser notre demande, Sire, ces sentiments nous resteront; Vous connaissez Votre cœur paternel qui souffrira de nos peines.

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука
Призвание варягов
Призвание варягов

Лидия Грот – кандидат исторических наук. Окончила восточный факультет ЛГУ, с 1981 года работала научным сотрудником Института Востоковедения АН СССР. С начала 90-х годов проживает в Швеции. Лидия Павловна широко известна своими трудами по начальному периоду истории Руси. В ее работах есть то, чего столь часто не хватает современным историкам: прекрасный стиль, интересные мысли и остроумные выводы. Активный критик норманнской теории происхождения русской государственности. Последние ее публикации серьёзно подрывают норманнистские позиции и научный авторитет многих статусных лиц в официальной среде, что приводит к ожесточенной дискуссии вокруг сделанных ею выводов и яростным, отнюдь не академическим нападкам на историка-патриота.Книга также издавалась под названием «Призвание варягов. Норманны, которых не было».

Лидия Грот , Лидия Павловна Грот

Публицистика / История / Образование и наука