Кайзеры

В июне 1891 года император «приказал» своему генералу-канцлеру представить на рассмотрение рейхстага объемный проект закона об армии, однако Каприви не согласился пойти на уступки, без которых нельзя было рассчитывать на поддержку большинства: клерикальный поворот в образовательной политике в Пруссии и сокращение срока службы в армии с трех до двух лет. Вето императора но первому вопросу в марте 1892 года повлекло за собой отставку министра по делам культов[14] Пруссии графа Цедлиц-Трюцшлера. Каприви, оскорбленный и поставленный в глупое положение вмешательством императора, ушел с поста премьер-министра Пруссии, хотя Вильгельм пытался этому воспрепятствовать. Новым премьер-министром и министром внутренних дел Пруссии стал консерватор, граф Бото цу Ойленбург, двоюродный брат Филиппа и родной брат гофмейстера графа Августа Ойленбурга. Это решающим образом ослабило позиции «ответственного правительства» в борьбе против Вильгельма и его «безответственных советников» при дворе и облегчило императору проведение тактики «разделяй и властвуй». У политиков эпохи Бисмарка, которые теперь оказались в роли наблюдателей, большое беспокойство вызывала концентрация власти в руках императора и недостаточная стойкость, проявляемая имперским и прусским чиновничеством, равно как и офицерским корпусом. В декабре 1890 года император произнес речь на школьной конференции, после которой развитие прусских гимназий пошло по совершенно новому пути. При этом «многих весьма удивило, что монарх вникает в такие детали и выступает с такой заранее продуманной и вполне сложившейся концепцией, которая практически не оставляет места для дискуссии, поскольку на таком фоне… высказывание любого другого мнения может быть воспринято как выступление против высочайшей воли». Удивительным было также и то, что «министр [по делам культов Пруссии фон Гослер], будучи до такой степени дезавуирован императором, не подал в отставку». Однако именно такой порядок вещей был типичен для стиля правления Вильгельма II.

Еще до отставки Бисмарка император назначил министром торговли Пруссии барона фон Берленша и дал ему поручение проводить новую социальную политику. Когда же выяснилось, что «благодарность» рабочих явно недостаточна, император в декабре 1891 года произнес перед новобранцами такую погромную речь, которая вызвала всеобщее опасение в том, что «он не видит… никаких путей решения рабочего вопроса, кроме силового». Два с половиной года спустя баденский представитель сообщал из Берлина: «Его Величество… приказал канцлеру принять меры против социал-демократического движения». Так как эти меры не нашли поддержки рейхстага, император нацелился на государственный переворот. В сентябре 1894 года в Кенигсберге Вильгельм призвал к борьбе за религию, нравственность и порядок против подрывных партий. За этим немедленно последовали отставки Каприви и Бото фон Ойленбурга. «Ответственное правительство» было вынуждено смириться с законодательной инициативой монарха. «Законопроект о подрывных элементах» провалился лишь в рейхстаге. Император неистовствовал: «Теперь нам ничего не остается, кроме ружейного огня в первой инстанции и картечи во второй!» Однако он еще долго не хотел расставаться со своими планами.

Через четыре года после провала затеи с «Законопроектом о подрывных элементах» император — опять же в публичной речи и без предварительных консультаций с «ответственным правительством» — анонсировал «Законопроект о защите желающих трудиться». Лишь нехотя подчинились министры императорскому приказу, но при разработке проекта высказывали опасения, что «император останется им недоволен по причине недостаточного радикализма». Эти опасения вполне подтвердились — по пути в Палестину Вильгельм II собственноручно заострил каждый пункт законопроекта. Ответственный за этот проект государственный секретарь не смог добиться даже указаний о том, в какие сроки следует представить этот законопроект на рассмотрение рейхстага. Граф Посадовский получил лишь «приказ Его Величества… представить этот законопроект». Как и «Законопроект о подрывных элементах», так и этот «Законопроект о каторге» были остановлены лишь представителями партий в рейхстаге, а не чиновниками. Однако в Германской империи были две сферы, над которыми парламентского контроля не существовало: внешняя политика и армия.

Император Вильгельм II не удовлетворился возможностью время от времени вмешиваться в дела своих ответственных согласно конституции советников, он стремился к системе, в которой монарх действительно может принимать решения и проводить их в жизнь. Эту цель он пронес через многочисленные кризисы 90-х годов и в этом его поддерживали придворные милитаристы, Филипп фон Ойленбург и три «тайных кабинета»: по военным, военно-морским и гражданским делам. В руках монарха находились решающие инструменты власти: полномочия кадровых назначений и абсолютная власть верховного главнокомандующего вооруженных сил, благодаря которой он мог единолично решать все военные вопросы.