Как далеко до завтрашнего дня… Свободные размышления 1917–1993. Вехи-2000. Заметки о русской интеллигенции кануна нового века

По существу, текст, опубликованный под заглавием «Есть ли у России будущее», и был тем материалом, который нужен политикам (к сожалению, работа над Хартией Земли велась преимущественно политиками). Однако его объем во много раз превосходил требуемый – политики просто бы не стали читать подобную книгу. Поэтому мне пришлось ее не просто переработать, но и сократить раз в десять. В таком виде после перевода на английский язык она и была представлена в МЗК. Впрочем, я не думаю, что мой текст пригодился кому-либо из политиков. Политики всюду остаются политиками, даже тогда, когда пытаются писать Хартию Земли: объективный системный анализ проблемы их интересует мало, у них есть собственные задачи. Но, честно говоря, и не о них я думал, когда работал над этим текстом.

О пользе юбилеев и отраде стариков

С годами постепенно уходят все привычные радости жизни – путешествия, праздники, а тем более спорт. Такова логика жизни. Потому так важно стремиться в старости сохранить то немногое, что сохраняет у человека желание жить и что так хорошо выражено в нехитрой строчке детской песенки:

«…завтра будет день опять!»

Более сорока лет тому назад ко дню рождения своего приятеля Игоря Павловича Любомирова, ныне, увы, уже покойного, я написал такие шуточные стихи:

Уж сорок лет, ну что ж, немало
Прожил на свете, старина.
Уж можешь вспомнить – как бывало,
Как в наше время, как она…

А та – другая – хватит, други,

Тревожить старые заслуги.
Их нашим женам не снести,
Так помолчим для ясности…

Да, в то время сорок лет казалось достаточно почетным возрастом, и мне даже не приходило в голову, что это еще только тропа восхождения и даже отнюдь не зенит! До него в 1956 году было еще далеко. Очень далеко!

* * *

Наступающие годы я начал по-настоящему чувствовать, пожалуй, только лет после семидесяти, когда подступившие хвори резко ограничили мою активность. Вот тогда определяющим стимулом моей жизни стало ощущение нужности – нужности того, что я делаю, того, что я пишу, о чем размышляю. Другими словами – существование людей, которым интересно, что я им говорю.

Раньше, когда я был моложе, у меня преобладали другие стимулы. Нет, не соображения карьеры. Они никогда не играли заметной роли в моей жизни. Мне не раз предлагались почетные и значимые должности, и я всегда отказывался. И не случайно я был первым из действующих членов Академии, который воспользовался новым законом и в 1986 году ушел в отставку со всех административных постов.

Пожалуй, главным для меня всегда был «интерес» – мне хотелось что-то понять непонятное, взглянуть на старые вопросы в новом ракурсе… И, что греха таить, был еще чисто спортивный интерес – оказаться «первопроходимцем», как сказал бы мой дед. А я бы сказал, наверное, точнее – стремление к самоутверждению.

С годами это стремление к самоутверждению исчезло полностью. Уже незачем стало «самоутверждаться». На нисходящей ветви жизненной траектории самоутверждение уже не нужно! Но вот вопрос – сколь нужно людям то, что я делаю, стал постепенно главным в моей жизни. Уж очень противно на старости лет, доживая жизнь, тратить остатки сил на то, что никому не нужно! И я считаю, что величайшим счастьем, выпавшим на мою долю, оказалось то, что мои размышления, переложенные на бумагу, находят «потребителя». Черт с ней, с немощью. Сохранилась бы голова!

Я начал свое повествование с памятной ночи на берегу Ладожского озера. Наедине с Природой я никогда не чувствовал себя одиноким. Именно тогда, когда я оказывался по-настоящему наедине с самим собой, когда исчезало все отвлекающее, у меня появлялись желания и свежие мысли.

И теперь, в 1990-е годы, после всяких операций, я старался, по возможности, жить за городом, и Ладожское озеро мне заменили загородная тишина и… компьютер – мой молчаливый собеседник и хранитель моего «я».

* * *

Итак, 23 августа 1997 года мне стукнуло 80 лет. Мы с женой никого не приглашали в гости, но знали, что к нам в Абрамцево, несмотря на дальнее расстояние, кто-то приедет. Ожидали приезда детей и внуков, может быть, и кого-нибудь из старых друзей.

Я сел за руль своего старенького «жигуленка», и мы поехали на рынок – он у нас в Хотькове ничуть не хуже московского. Жена закупила всякой снеди – а вдруг будет нашествие?! И оно действительно состоялось: за два дня, субботу и воскресенье, через нашу дачу прошли 104 человека. У нас в это время гостила племянница жены, и они с честью смогли отразить это «нашествие» – мне кажется, что все оказались накормленными и напоенными.

Что греха таить, это «нашествие» было для меня подарком. Тем более, что оно было неожиданным. Может быть, это внимание близких и признание посторонних есть главная отрада стариков.

В сентябре произошли еще два значимых для меня события.