Как далеко до завтрашнего дня… Свободные размышления 1917–1993. Вехи-2000. Заметки о русской интеллигенции кануна нового века

Но добиться всего этого невозможно без использования современных методов информатики, позволяющих создавать системы автоматизированного проектирования. Ну и, наконец, и это самое главное, сегодня надо переходить к многовариантному проектированию. Но как научить инженера одновременно проектировать несколько вариантов одного и того же самолета, как организовать этот процесс, какими средствами надо оснастить инженера – все эти вопросы сегодня еще не решены. Одно ясно: без мощной вычислительной машины и специальной организации процесса создания самолета, учитывающего специфику вычислительного комплекса, с такой задачей справиться невозможно.

И Павел Осипович предлагал нам не просто участие в такой работе, а просил ее организовать и возглавить. Для ее выполнения он обещал предоставить нам в своем КБ «карт-бланш», как он выразился. Я поблагодарил его за доверие и заметил, что нам придется готовить новое поколение конструкторов и, прежде всего, из числа только что получивших диплом. Учить этих инженеров нам придется совместно, и это будет весьма трудно, поскольку одни учителя не знают самолетов, а другие – информатики. И те, и другие, кроме того, еще не знают чему и как надо учить!

Мне понравились ясность мысли и четкость выражений Генерального конструктора. Задача казалась сложной, однако выполнимой. Для этой работы я начал у себя в Вычислительном центре Академии наук формировать небольшую группу. Но, к моему удивлению, я встретил недоброжелательное отношение к этой инициативе со стороны директора института академика А. А. Дородницына. Мне казалась, что совместная работа с КБ Сухого должна была бы его заинтересовать, ведь он всю жизнь сам был связан с авиацией. Но в данном случае он четко придерживался ведомственной точки зрения: не за свое дело беретесь, для этого есть ЦАГИ. Тем более, что тогда он был одним из заместителей начальника ЦАГИ.

Надо сказать, что такая ситуация была для меня не в новинку. Большинство моих начинаний Анатолий Алексеевич встречал с весьма основательной долей скептицизма. Однако, когда все получалось, он не упускал случая сказать: «У меня в институте…» Точно так же и в этом случае: когда через десяток лет мы должны были получать в Кремле лауреатские значки за создание системы автоматизированного проектирования самолетов, кстати говоря, использованной при создании СУ-25 и всех последующих самолетов КБ имени Сухого, Дородницын не возражал против нашего предложения войти в состав авторского коллектива. После торжественного акта в Кремле мы купили шампанского и поехали ко мне домой, где жена приготовила ужин. Однако Дородницына я не пригласил, чтобы не ставить его в неудобное положение.

Но до этого вечера было еще целое десятилетие.

А тогда, после разговора с П. О. Сухим, я воспользовался своим положением декана факультета прикладной математики МФТИ, отобрал группу способных выпускников и, объединив их с группой молодых конструкторов, недавно закончивших МАИ, создал в КБ специальное подразделение, ориентированное на создание новой технологии проектирования. Вместе с небольшой группой сотрудников академического ВЦ они начали вникать в суть проблемы. И энтузиазма у них было – хоть отбавляй!

Я думаю, что вся эта затея, несмотря на наш энтузиазм, несмотря на внимание к ней Генерального конструктора, так бы и осталась хорошим замыслом, если бы в нее по-настоящему не поверил О. С. Самойлович – один из заместителей Сухого. Но и он, что греха таить, поначалу не очень понимал сути затеянног о, считая, что роль системы автоматизированного проектирования будет сводиться преимущественно к использованию вычислительной техники для проведения сложных инженерных расчетов и организации чертежного процесса. На самом же деле речь шла о создании принципиально новой технологии проектирования современного истребителя. На первых порах это понимали очень немногие. Но и для нас горизонты работы открылись отнюдь не сразу.

Работа успешно началась, но тут случилась катастрофа: скоропостижно скончался наш Генеральный конструктор. На его место был назначен Е. А. Иванов – первый заместитель Павла Осиповича и директор опытного завода, энергичный директор, очень опытный инженер и хороший технолог, и мне очень симпатичный человек, но… не конструктор и, тем более, не ученый. Сухой его даже не вводил в курс наших дел, и Иванов сначала считал всю начатую и весьма дорогостоящую работу моей собственной затеей, а энтузиазм Самойловича – желанием защитить докторскую диссертацию (что, надо сказать, и случилось, правда, гораздо позже). Так Евгений Алексеевич мне и сказал во время нашего первого разговора с глазу на глаз. Он, правда, обещал пока не закрывать этой работы, но я понял, что при таком отношении нового Генерального особой перспективы у нее не будет. И тут положение спасла… моя жена!