Как дела, дорогой Карл? Откровенные мемуары телохранителя Карла Лагерфельда

После показа от-кутюр в 2009 году я вместе с Джейком, еще одним мальчиком Карла, решил сгонять на неделю в Испанию, к Хемису. Ситуация перед отъездом была несколько напряженной. Разговариваем по телефону с Карлом, я выражаю надежду, что лето пройдет хорошо. Карл отвечает: «Нужно, чтобы ты понял: Джейк, Брэд и Батист – это не то же самое, что ты. С тобой мы вместе работаем». Я немного опешил. Звучит двояко. Будто кто-то из нас одноразовый и поэтому его в любой момент можно выкинуть. Но кто? Его драгоценные мальчики или все-таки я? Да, мы с Карлом связаны другим договором. Но в моих глазах он скорее морального, чем финансового характера. Ладно. Время все расставит по местам.

Проводя лето в Раматюэле, Карл вдобавок к собственной вилле на территории отеля «Ла Резерв» арендует еще одну, потому что вновь грядут гости. Эта вилла № 19 на время становится и «моей». Так Карл обеспечивает мне одновременно независимость и зависимость – чтобы я был в комфорте, но всегда под рукой. Когда «Ла Резерв» будет перестраивать виллу № 16, то по просьбе Лагерфельда в плане предусмотрят флигель уже лично для меня. А пока необходимость мириться с присутствием Батиста все больше меня подбешивает. Он обо всем доносит Карлу в мельчайших подробностях. Всякий раз, когда я сижу за рулем или нахожусь рядом с Карлом – а это, напомню, и есть вообще-то моя работа, – Батист тут как тут. Брэд тоже сопровождал нас, но время от времени, а этот – постоянно. Ему 20, он бездельник и даже не понимает, что попал в такой замес, после которого от него только рожки да ножки останутся. С Карлом он быстро пойдет по наклонной. Разница между Батистом, Брэдом и Джейком в том, что у двух последних есть семья, к которой они возвращаются. У них свои интересы и своя жизнь – помимо той, что ведут с Карлом. У Батиста же – по нулям. И это влияет на Карла. Стоит Батисту появиться, в Лагерфельде словно просыпается темная сторона: он становится не таким благожелательным, менее искренним. Он кричаще щедр с этим мальчиком и обожает выставлять его напоказ. Это Карл-кукловод. Всякие Брэды, Джейки – да и все остальные, я их тьму-тьмущую повидал, – они приходят и уходят, а проклятый Батист прям клещом вцепился в жизнь Карла.

Я окружен этой троицей. Вот уже 9 лет я работаю водителем Карла, его помощником и телохранителем, мы проводим вместе кучу времени, я пашу всю неделю без выходных – вплоть до того момента, когда налаженный механизм внезапно не начинает барахлить. Я плохо понимаю происходящее, но мне кажется, что у меня крадут что-то важное. До сих пор посторонние не слишком вмешивались в мои отношения с Карлом. Год спустя Батист проявил всю свою натуру. У него есть бесячая привычка: он цитирует фразы Лагерфельда, но бездумно, не понимая смысла, просто попугайничает. Батист приучает Карла к мобильнику, учит писать смски… Мое эго трещит по швам, мне кажется, я абсолютно теряю всякий контроль над ситуацией. Я готов за Карла жизнь отдать, и мне страшно обидно. Карл передает всю власть в руки Батиста. Но последний, конечно, не в состоянии пользоваться ею с умом. Иногда Карл что-то мне дарит, спонтанно, без особого повода. Батист, кажется, безумно ревнует, хотя Карл одаривает его вдвое, втрое, всемеро больше. Потом наступает день рождения мальчишки, и Карл преподносит ему часы своего отца. А ему самому Батист на день рождения – за 2 месяца до этого – не подарил ничего.

В декабре в Шанхае, на торжестве, устроенном Домом Chanel, Карл заставляет Батиста петь с Ванессой Паради. Это гротескно, неловко, но… Раз Карл так решил… Все делают вид, что считают это гениальным.

На Рождество мы с Карлом ужинаем вдвоем. Это ритуал. Польские миллиардеры подарили ему кабриолет Rolls-Royce.

Я горжусь своим положением при Карле. Этого места я добился сам. Сам стал тем, кто я есть. Но в конце этого года я узнал, что все думают, что я для Лагерфельда кто-то вроде Батиста. В те времена я еще не умею абстрагироваться и анализировать и попросту не могу этого вынести. Я говорю Пфрундеру, что хочу уйти. Все внутри меня клокочет от ярости. Я подавляю столько эмоций, что хочется выть. Я растоптан, раздавлен, убит. Эрик успокаивает меня. В конце 2009 года я уже холостяк и в одиночестве еду к своим корешам в Майами, а затем на остров Святого Варфоломея[60].

Мудрые слова Эрика помогли. В начале января 2010 года я уже поспокойнее и стараюсь думать о другом. Готовясь к дефиле Chanel от-кутюр, я сталкиваюсь с Батистом на улице Камбон. Он с отцом, это редкость, вижу его впервые. Во второй половине дня Батист заходит в студию Chanel, и я слышу, как он говорит Карлу: «Все кончено, мне плевать на твои шмотки, на твое окружение, на твои подарки… Если хочешь, я верну тебе твои часы и все остальное…» Карл посмотрел на него и холодно ответил: «Живи своей жизнью. Уходи, если хочешь». Невозможно, что он смог произнести это. Я думаю, что Батист наконец посмотрел в зеркало – и увидел себя настоящего. Полагаю, с этим как-то связан его отец.