Как я год жила по Библии

С масштабными проектами дела обстояли не лучше. Пока подруга Тиффани не одолжила полезнейшую книжку под названием Stitch’n Bitch – «Вяжи да брюзжи» (там в самом деле было чему посмеяться, а кроме того, оттуда я почерпнула полезный совет – начинать с самой толстой шерсти и самых больших спиц), я скорбно и безнадежно возилась с бабушкиными спицами восьмого размера, супертонкой шерстью и инструкцией с YouTube, почему-то под жутковатую детскую песенку о том, как парень по имени Джек подглядывает в окно. Вязание доводило меня до белого каления. Стоит ли уточнять, что у меня ничего не получалось?

– М-м… милая, ты уверена, что леди из Притч 31 знала такие слова? – мягко, как только мог, поинтересовался Дэн, когда, поднявшись наверх, увидел, как я, вооруженная спицами, сижу на краю кушетки, машу локтями, словно птица крыльями, и услышал, как при этом выражаюсь.

– Не выходит! – воскликнула я, бросив на пол спутанный шерстяной ком. – Как связать шарф и шапку, когда я и трех рядов не могу сделать нормально – все куда-то скрючивается и съеживается? Я с этой халтурой весь месяц провожусь!

«Халтура» – любимое словцо моей мамы. Ты халтуришь, когда накрываешь скомканные простыни покрывалом и считаешь, что застелила постель. Или когда ставишь тарелку в мойку, не счистив с нее остатки еды, или пишешь сочинение, не прочитав книгу, а только перелистав и картинки посмотрев. И когда обещаешь связать мужу шапку и шарф, а потом говоришь: «Ладно, свяжу прихватку, и будет с него!» – это тоже халтура. Быть может, слово не самое звучное; но все в семье Хелд отлично знают, что халтурить стыдно.

Всякий раз, когда я откладывала спицы и садилась писать, или заказывала пиццу вместо того, чтобы приготовить очередное экзотическое блюдо, безжалостный внутренний голос говорил: «Ты халтуришь!» Огромная сумка покупок из «Хобби-Лобби» стояла нераспакованной, волонтерство в больнице я изо дня в день откладывала на завтра – и ненавидела себя за это. Когда я вспоминала, что нужно поработать, то забывала сделать что-нибудь приятное для Дэна. Когда волонтерила в больнице – дом зарастал грязью. Когда начинало что-то получаться с вязанием – простаивала швейная машинка. Если я вставала рано, то не работала до вечера. Словом, Притч 31 никак мне не давалась!

В довершение всего, мой план прикупить недвижимость сразу вылетел в трубу. На это попросту не хватало денег. Работать дома, не снимая пижамы и валяясь в постели допоздна, прекрасно, но вот засада: за это не слишком много платят. Оба мы с Дэном – самозанятые, и крупные гонорары получаем нечасто. Ближайшая крупная выплата ожидалась в конце февраля, и ее надо было как-то растянуть до апреля, так что с идеей купить поле и насадить там виноградник в ближайший месяц пришлось расстаться. Даже план Б – вложить деньги в общинный сельскохозяйственный проект – стоил бы мне не меньше пятисот долларов. Редиска, взращенная на родной почве, оказалась дороже айпада! Бизнес-способности и финансовые таланты доблестной жены оказались для меня так же недостижимы, как и таланты хозяйственные – и это бесило.

Надо отдать должное женщине из Притч 31: меньше чем за две недели она умудрилась наградить меня лютым комплексом неполноценности.

Все эти упражнения заставили меня встретиться лицом к лицу с одной из самых неприятных моих слабостей: несмотря на наличие молочных желез и яичников, выполнять несколько задач одновременно я не способна даже под угрозой казни. Из-за этого я всегда чувствовала себя неудачницей: ведь теория гласит, что любая женщина многозадачна от природы, что каждой из нас Создатель даровал способность одновременно заботиться о потомстве, отгонять хищников, искать водопой и болтать по мобильному. Однако мне этого дивного таланта не досталось. Столкнувшись с длинным и разнообразным списком задач, я начинаю вести себя как белка в свете фар: мечусь туда-сюда и в конце концов попадаю прямиком под колеса.

Исследование уже показало мне, что Притч 31 – вовсе не список задач: но такова сила инерции, что я продолжала таранить стену головой и изнемогать от сознания, что «не соответствую». Женщины постоянно чувствуют, что кого-то разочаровывают, – и в этом году я чувствовала, что разочаровала Бога. Даже сознавая, что Притч 31 представляет собой поэтический идеал, я не могла отделаться от ощущения: доброй, порядочной, искусной, достойной, превосходной, добродетельной, доблестной и т. д. и т. п. женой мне не стать никогда.

Встают дети и ублажают ее, – муж, и хвалит ее: «много было жен добродетельных, но ты превзошла всех их».

Притч 31:28–29