Как я изобретал мир

Многие годы эта горная железная дорога удовлетворяет большую потребность в топливе, но как бы тщательно ни засаживались вырубленные участки, все же в конце концов нехватка дров стала угрожать металлургическому заводу остановкой производства. Как известно, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Эта поговорка оправдалась и здесь. Недавно нам удалось – как я полагаю, впервые в мире – заменить уголь для металлургического завода на сырую нефть и мазут. Эти горючие материалы поставляются из Баку по Тифлисской железной дороге, существующей уже несколько лет, до станции Шамхор у подножия гор. С их помощью обожженная руда плавится в больших, круглых, диаметром шесть метров пламенных печах и затем перерабатывается в медь. Электрическая очистная установка в Калакенте превращает добытую черновую медь в химически чистую, одновременно извлекая и содержащееся в ней серебро. Поскольку зимой и в дождливое время доставлять мазут и нефть по имевшимся непроходимым дорогам от станции железной дороги вверх по горе до Кедабека было сложно, то сегодня нами строится трубопровод из бесшовных стальных труб Маннесманнов[208], по которому мазут будут закачивать насосом с равнины по склону высотой в тысячу метров. Я надеюсь лично увидеть в действии эту установку уже осенью. Кроме того, устанавливается необходимое оборудование для превращения бедной, прежде не идущей в обработку руды в очищенную медь разработанным мной новым способом – с помощью исключительно электричества, без применения горючих материалов. С этой целью в соседней долине Шамхор будут поставлены большие турбинные установки мощностью более тысячи лошадиных сил для приведения в действие динамо-машин, вырабатывающих необходимый электрический ток.

Этот ток будет передаваться по горному хребту высотой восемьсот метров, отделяющему Кедабек от Шамхора, чтобы непосредственно у подножия рудоносной горы извлекать медь из рудного порошка и осаждать гальваническим способом. Как только эта установка, уже теоретически и практически продуманная до деталей, будет готова, на далеком Кавказе появится металлургический завод, стоящий во главе научных технологий и с их помощью способный победоносно преодолеть свое неудобное расположение.

Понятно, что после достигнутых результатов в Кедабеке нам со всех сторон посыпались предложения приобрести обнаруженные рудные залежи. И хотя мой брат Карл был склонен к продаже так же мало, как и я, поскольку Кедабек и так доставлял нам уже немало хлопот, мы не стали отказывать влиятельным людям в осмотре предложенных месторождений. После смерти моего брата Вальтера, случайно погибшего из-за неудачного падения с лошади, осенью 1868 года я во второй раз отправился в Кедабек и был вынужден, таким образом, совершить две поездки по Большому Кавказу. И одна из них – экспедиция от Сухум-Кале до Цебельды – меня неподдельно заинтересовала.

Эльбрус, высота которого составляет 18 тысяч футов[209], – самая высокая гора Европы (если природной границей этой части света считать гребни высоких Кавказских гор), которая в полной величине предстает перед взором лишь с немногих точек, поскольку ее плотным кольцом окружают высокие горы. Пространство, отделяющее Эльбрус от этих гор, преодолимо только в нескольких местах, и его постоянно пересекают многочисленные горные хребты, которые делают невозможным любое передвижение человека. Находящаяся среди них Цебельда – это настоящая неприступная крепость, способная защитить несколько человек от целой армии.

Когда вся остальная часть Кавказа уже многие годы была в руках русских, а черкесы, не пожелавшие подчиняться российскому игу, давно переселились в Турцию, Цебельда стойко держалась, оставаясь во владении этих немногочисленных, образующих особый клан народов. Все природные крепости Западного Кавказа, казавшиеся неприступными, русские взяли тем, что построили дороги, обеспечившие им удобный подступ к районам, которые они намеревались покорить. Но Цебельда справилась и с натиском военного дорожного строительства, однако голод и заманчивые предложения российского правительства в конце концов убедили население добровольно покинуть ее, после чего оно сразу же решило перебраться в Малую Азию.

По прошествии примерно года после этого переселения генерал Гейман, губернатор Сухум-Кале, направил моему брату Отто, взявшемуся за дела вместо Вальтера и также назначенному вместо него на должность германского консула, настойчивую просьбу прекратить разработку медных и серебросодержащих рудных месторождений в Цебельде. Когда в сентябре 1868 года я вместе с Отто и своим экспертом, недавно вступившим в должность директором Данненбергом[210] (главной целью моей поездки как раз и было ввести его в новые обязанности) приехал в Сухум-Кале, генерал повторил свое желание и пообещал сделать наше путешествие в Цебельду как можно более приятным и безопасным.