Как я тебя потеряла

Нельзя сказать, будто я всегда знала: то, в чем меня пытались убедить, окажется враньем. Все люди, занимавшие хоть какое-то дающее власть положение, которые в последние четыре года встречались в моей жизни, встраивали эту ложь в удобную рамку «какой ужас» или «как жаль, как досадно», но ни разу никто не высказал предположения, что могла быть допущена ошибка, и я могу быть невиновна. Я мечтала о живом Дилане, но даже в мечтах представляла, что меня в тот день не оставили с ним одну, или что врачи давали мне достаточно таблеток, и я оставалась в здравом уме, но не считала, что все это – ужасная ложь.

Я сейчас не в том положении, чтобы думать, кто или почему. Единственный вопрос, который крутится у меня в голове, – это как. Как такое могло случиться? Дилан в опасности?

– Они там давно?

Кэсси резко поднимает голову, и я понимаю, что заговорила впервые за долгое время.

– Волосы на расческе. Он знает, они там давно? Твой друг.

Ник качает головой.

– Определить невозможно. Он сказал только, что это волосы не трехмесячного младенца, а гораздо старшего по возрасту ребенка.

– Расческой могли пользоваться полгода, год назад? За это время с ним могло случиться все что угодно. С ним могло случиться все что угодно за последние четыре года, когда он ДОЛЖЕН БЫЛ БЫТЬ СО МНОЙ, А Я СЕЙЧАС ЗДЕСЬ, ПЬЮ ЧЕРТОВ ЧАЙ!

Встаю и швыряю наполовину недопитую чашку с чаем в противоположную стену, она разбивается, я начинаю рыдать, а по стене расплывается молочно-коричневое пятно. Кэсси мухой пролетает разделяющее нас расстояние, заключает меня в объятия, давая мне уткнуться в мягкий кашемир ее джемпера, и крепко прижимает к себе, пока я рыдаю.

* * *

– Что мы будем делать, Сьюзан?

Ник впервые заговорил. Мы уже час сидим за его кухонным столом. Он не трогал меня, пока я рыдала на плече у Кэсси, потом меня вырвало. Он принес нам кофе и ничего не сказал, когда увидел, как я курю, пуская дым кольцами в его гостевой комнате. Сейчас уже начало третьего, Кэсси заснула на полу в выделенной мне комнате час назад, даже отказавшись ехать домой в свою кровать. Не знаю, разбудила ли я Ника, когда спустилась вниз, или он не спал все это время. Он без слов приготовил мне кружку горячего шоколада и уселся на стул напротив меня на кухне. Все это время он сидел с таким видом, словно есть тема для обсуждения, но такая, что он лучше врежет себе кулаком в лицо, чем ее поднимет.

Я слишком устала даже для того, чтобы пожать плечами.

– Прости, что испортила тебе стену.

– Заново покрашу на днях. Перестань уходить от темы. Нам нужно решить, что делать с тем, что только что произошло.

– Ты про Марка?

Он кивает. По ощущениям, я ездила к моему старому дому целую жизнь назад. Тогда я еще думала, что Дилан мертв и я его убила.

– Теперь все выглядит совсем по-другому, – говорю я. – Он постарался как можно быстрее затащить меня в дом. Тогда я думала, что он боится соседей – что кто-то из них может увидеть меня у него на пороге. Но теперь я задумываюсь, не боялся ли он, что меня увидит кто-то еще.

Ник неотрывно смотрит на меня, пока я говорю. Он выглядит подавленным и усталым: глаза припухли больше обычного, под ними темные круги и морщинки.

– Как ты думаешь: он знает? – наконец спрашивает Ник. – Как ты думаешь: Марк знает, что ты не убивала Дилана? Как ты думаешь, Сьюзан: на что он способен?

Ник говорит напряженным голосом, слегка склоняется ко мне, его рука сжимает кружку сильнее, чем раньше. Что он хочет от меня услышать?

– Это кажется невозможным. – Я не думаю ни о чем другом, только об этом, с тех пор как узнала результаты теста. – Он говорил так убедительно, когда произносил речь о том, как обнаружил Дилана. Но ведь так не могло быть, правда? Если Дилан жив.

Ник не напоминает мне, насколько спорными могут быть результаты ДНК-теста, все еще возможно, что образец был загрязнен. Я сама не упоминаю это, потому что знаю: мой сын жив, а я невиновна.

– Если он только не ошибся насчет дыхания Дилана, – выдвигает версию Ник. – Ситуация была очень стрессовой. Он мог поверить, что Дилан мертв, когда его нашел. Он же посчитал тебя мертвой. А если что-то произошло после того, как вас обоих отправили в больницу?

Я с минуту обдумываю это.

– Ты имеешь в виду, кто-то его выкрал и заставил нас обоих поверить, что Дилан умер? – Я предпочту думать так, а не верить в участие Марка в этом деле. Ни одной лишней секунды не верить. – Кажется безумием, как и все в этом деле, не правда ли?

– Ты все еще не ответила на мой вопрос, Сьюзан. Ты думаешь, что твой муж тебе врал? Что ты знаешь про его прошлое? Его семью?

Я думала, что все. Пока не нашла его фотографии с таинственной женщиной, я думала, что знаю все, что только можно знать про Марка Вебстера. Тот факт, что я не знала про университетскую подружку, меняет дело?

Я вздыхаю.

– Я не могу больше об этом думать. Мне нужно с ним поговорить, спросить его…

Я все еще хочу, чтобы Марк обнял меня и сказал, что мы вместе со всем этим справимся.