Как я тебя потеряла

Проходит час, а Ник еще не вернулся, поэтому я снова наполняю бокал и возвращаюсь к своим записям. Судя по показаниям полицейского, который вел расследование, нас с Диланом обнаружил Марк и сразу же повез в больницу. Когда в дом приехала полиция, они нашли подушку – орудие убийства – на полу, там, куда ее отбросил Марк после того, как вырвал из моей крепко сжатой руки. Еще на полу валялась пустая баночка из-под аспирина и натекла лужа крови – в том месте, где я ударилась головой после того, как отключилась. Марк обратился за помощью к доктору Райли, которого встретил на автомобильной стоянке перед больницей. Доктор Райли заявил, что и я, и мой сын мертвы. Нас завезли в помещение, и тут еще один медицинский работник заметил, что я дышу. Они все остолбенели от шока. Полицейский психиатр подтвердил, что я, вероятно, отключилась из-за послеродового психоза – потеря сознания стала прямым следствием психологической травмы, полученной в результате убийства сына. Все было очевидно. Простое дело. Меня поместили в больницу, где я проснулась на следующий день.

С некоторым удивлением понимаю, что мой бокал опустел, а когда поворачиваюсь к бутылке, чтобы его снова наполнить, то понимаю, что и она опустела. Как такое случилось? Помню те времена, когда одной бутылки вина хватало на три бокала. Я открываю вторую бутылку, возвращаюсь на диван и закидываю на него ноги. Сделав всего пару маленьких глотков, решаю опустить голову на подушку и дать отдохнуть глазам. На секундочку.

Глава 40

– Сьюзан! Сьюзан, просыпайся!

Что-то не так, кто-то кричит, судорожно трясет меня за плечи. Где Дилан? С ним все в порядке? Я медленно оглядываюсь вокруг, понимаю, где нахожусь, вспоминаю, что Дилана больше нет, я не дома, а трясет меня за плечи не мой муж, а Ник.

– Ник, какого черта? – Я сажусь, голова дурная, кровь стучит в висках, во рту пересохло. – Где-то пожар?

И тогда я вижу, что не так. Создается ощущение, будто в гостиной у нас над головами разбили пиньяту. Весь пол покрыт обрывками бумаги, и мне требуется секунда, чтобы понять: все мои записи, материалы судебного процесса, медицинские документы и статьи разорваны на мелкие кусочки.

– Что ты наделал? – кричу, вскакивая на ноги. Ник не отвечает, тогда я осматриваю остальное. Три пустые бутылки вина валяются на полу рядом с перевернутым бокалом, а моя пачка аспирина лежит на ручке дивана, осталось всего две таблетки. – Это ты сделал?

Судя по выражению его лица, не он.

– Ну, и не я. Кто-то еще…

– Как, черт побери, кто-то еще попал сюда, пока ты спала, выпил три бутылки вина, опустошил пачку аспирина и разорвал все бумаги так, что ты этого не заметила?

Я знаю как. Вино.

– Я выпила часть вина. Одну бутылку, не три.

– Ну, это хоть что-то объясняет, – фыркает Ник. – Например, почему ты оставила входную дверь в мой дом незапертой, когда решила поспать.

– Я думала, что ты ее запер, когда уходил! И я не планировала спать. Только на минутку прикрыла глаза.

Ник вздыхает и тяжело опускается на диван.

– На секунду мне показалось, что ты… – Он не заканчивает фразу, но конец предложения и так понятен. Решил, что я приняла слишком большую дозу аспирина. Ник думал, что я совершила самоубийство.

– Именно этого они и хотели! Они хотели, чтобы ты так думал! Что я сумасшедшая пьяница. Зачем еще выливать две бутылки вина и забирать аспирин? Чтобы я казалась сумасшедшей. Как ты считаешь, следует позвонить в полицию?

– И сказать им, что кто-то приходил в мой дом, пока ты спала…

– Выпил две бутылки вина, опустошил пачку аспирина и разорвал все бумаги, а я ничего этого не заметила, – заканчиваю фразу с мрачным видом. – Нет, думаю, что звонить не надо. Они подумают то же самое, что и ты. Лишились всех наших доказательств, как раз в тот момент, когда я думала, что мы начали продвигаться вперед.

– Об этом беспокоиться не нужно, – отвечает Ник. – Я сделал копии всех материалов перед тем, как отдать их тебе, за исключением…

Результатов ДНК-теста, которые я открывала сама и с тех пор держала при себе. Они лежали на столе, когда я заснула.

– Их больше нет, – печально подтверждаю я. – Пропали. Мое единственное доказательство…

– Не беспокойся. – Ник обнимает меня и подтягивает к себе. – Мы можем получить копии у Тима в лаборатории. Я рад, что с тобой все в порядке.

– Правда? А мы здесь в безопасности? Может, следует перебраться в гостиницу?

После того как первый шок прошел и исчезла настоятельная необходимость заверять Ника, что я не пыталась покончить с собой, прихожу в ужас от того, что кто-то снова побывал в доме, когда я сама в нем спала. Мне здорово повезло, потому что разрезана только валяющаяся на полу бумага.