Как испортить хороший текст. От кульминации до финала

У Чехова в повести «Степь» знакомый споткнулся о фразу: «До своей смерти она была жива и носила с базара мягкие бублики». Чехов проверил текст по книге и сказал со смехом: «Действительно, как это я так недоглядел. А впрочем, нынешняя публика не такие ещё фрукты кушает. Нехай!» В его рассказе «Толстый и тонкий» публика кушала сперва «Нафанаил немного подумал и снял шапку», а потом «Нафанаил шаркнул ногой и уронил фуражку».

Артур Конан Дойль славился вниманием к деталям и точностью, как и его самый известный герой. Писатель повторял, что Шерлок Холмс применяет дедуктивный метод. Но большинство расследований великого сыщика основывалось не на дедукции, а на индукции – то есть переходе от частного к общему – и абдукции, позволяющей конструировать гипотезы из обрывочных данных.

Мастера не застрахованы от неудач в целом. Наталья Роскина – муза Николая Заболоцкого – вспоминала об Анне Ахматовой:

⊲

Однажды она показала мне машинопись длинного стихотворения и спросила: «Как вы думаете, чьё оно?» Ответ мой был: «Это чья-то пародия на Пастернака». «Мне тоже так показалось, – сказала она. – Но это сам Борис. Вот автограф». И она протянула мне текст «Вакханалии».

Дэна Брауна не отнести к мастерам литературы – лучше назвать его знаменитым автором, который неряшливо работает с информацией. К примеру, в романе «Код да Винчи» говорится, что Париж основан королями из династии Меровингов, хотя на пятьсот лет раньше город упоминал в своих записках Юлий Цезарь. То же касается библейского царя Давида, которого Браун назвал потомком «самого царя Соломона»: в действительности Соломон – сын Давида. И таких ляпов у этого автора полно…

…а с настоящим мастером Умберто Эко именно из-за дотошности произошёл курьёзный случай. Он специально поехал в Париж, чтобы выстроить маршрут героя будущего романа. Писатель прошёлся по ночному городу, отмечая особенности домов, положение луны, количество шагов между поворотами безлюдных улиц… Все детали Эко перенёс в книгу и даже назвал точную дату путешествия. Но ещё более дотошный читатель полез в старые газеты, и оказалось, что именно в ту ночь на пути героя горело большое здание. Безлюдные улицы, описанные в романе, были заполнены полицейскими, машинами пожарных и толпой зевак.

Можно ли обойтись без правок?

Для хорошего текста они неизбежны.

«Самый подходящий момент начать статью наступает, когда вы её успешно закончили. К этому времени вам становится ясно, что именно вы хотите сказать», – ухмылялся в усы Марк Твен.

Редактирование позволяет поставить нужное слово там, где – по замечанию того же Твена – вместо него случайно оказался троюродный брат. Правки позволяют уточнить авторское послание. Сумбур способен уничтожить даже лучшую мысль. Тогда искушённому читателю останется только вспоминать Иосифа Бродского:

⊲

Что ветру говорят кусты,
листом бедны?
Их речи, видимо, просты,
но нам темны.

Не надо писать того, что смотрится тёмным из-за невнятного изложения. Редактура даёт шанс добавить ясности в текст и повысить вероятность его превращения в бестселлер.

Российский афорист Эмиль Кроткий предупреждал: «Хороший рассказ должен быть краток, плохой – ещё короче». То же касается произведения любой формы, вплоть до романа-эпопеи. Редактирование – время сокращать, сокращать и сокращать написанное.

Размер литературного текста не относится к заслугам автора, и тут стоит снова вспомнить замечание Александра Веселовского: «Достоинство стиля состоит именно в том, чтобы доставить возможно большее количество мыслей в возможно меньшем количестве слов».

На стадии редактирования наконец-то может пригодиться шпаргалка по конструкции произведения – на выбор автора: из четырёх частей, как у Густава Фрейтага; из пяти, как у древних греков и современных коучей от литературы; из восьми, как у коучей от киносценаризма…

Шпаргалка позволит проверить, все ли части на месте. Не подменён ли сюжет фабулой. Держит ли внимание интрига. На этот счёт есть байка выдающегося рассказчика и актёра Юрия Никулина. Он вспоминал, как ещё школьником услышал в трамвае анекдот: