Как художники придумали поп-музыку, а поп-музыка стала искусством

Майкла Стайпа из R.E.M. можно считать американским аналогом Моррисси: он тоже шел наперекор не знавшей удержу ни в чем, начиная с причесок, музыкальной сцене середины 1980-х годов – периода пост-нью-попа. Еще один недоучившийся студент-художник, Стайп занимался фотографией и живописью в арт-колледже Ламара Додда при Университете Джорджии. Колледж располагался в городке Афины, где Стайп вращался в той же тусовке, из которой вышли The B52’s. Вот и еще один пример постпанковского соперничества братских течений внутри арт-попа: R.E.M. стали на исповедальный путь инди-рока и пели о чувствах, а The B52’s сделали выбор в пользу более беззаботного эксгибиционизма нью-вейва. И в исповедальности Стайпа был тот же, что и у Моррисси, пронзительный поэтический надрыв: недаром он выбривал себе подобие монашеской тонзуры на голове и подводил глаза таинственными синими полосками.

Стайп сыграл роль связующего звена между пионеркой альт-рока Патти Смит и новой юной надеждой по имени Курт Кобейн (для которого он был своего рода ментором). И хотя Кобейн не проявлял особого интереса к визуальности, его музыкальные предпочтения во многом сформировались под влиянием направления, заданного арт-попом. Его привлекали классические богемные аутсайдеры, от Джона Леннона, его кумира, до Игги Попа (особенно Кобейн любил альбом The Stooges «Raw Power»), музыканта-художника Капитана Бифхарта и Билли Чайлдиша. Кроме того, Кобейн испытывал симпатию к любительскому подходу британской постпанк-сцены и любил, помимо прочего, самую инди из всех инди-групп – Television Personalities. Основатель и лидер этой влиятельной группы Дэн Трейси (утверждающий, что его интерес к искусству зародился, когда в начале 1970-х годов он стирал в прачечной своей матери на Кингс-роуд белье Дэвида Боуи) в 1984 году записал песню «The Painted Word» – шутливую оду художественной жизни со всеми ее клише, которые раскритиковал Том Вулф в одноименной книге 1975 года.

А еще Кобейн был преданным поклонником изящного инди-дилетантства британских студенческих групп, состоявших из учениц арт-колледжей: The Raincoats и Talulah Gosh. Обе они вдохновляли и Кэтлин Ханну из американского неопанковского коллектива Bikini Kill. Очаровательно безудержная Ханна изучала фотографию в колледже Эвергрин в Олимпии (штат Вашингтон) и вместе с несколькими соученицами открыла там независимую художественную галерею, где наряду с выставками устраивались рок-концерты. Чуть позже выпущенный Ханной фэнзин Riot grrrl оказался в центре внимания американского неопанковского феминизма третьей волны, который в 1990-х годах распространится по всему миру. Кроме того, Ханна известна музыкальными и самиздатскими коллаборациями с Джоанной Фейтман, выпускницей Нью-Йоркской школы визуальных искусств. Так, в конце 1980-х годов они создали ривайвлистскую электроклэш-группу Le Tigre.

Еще в колледже Фейтман начала заниматься самиздатом (например, она напечатала брошюру под названием «Мне нужно поговорить на тему Джексона Поллока») и рисовать картины с «собаками, кошками, скунсами или девушками в ярком „кондитерском“ стиле, фоном для которых служили абстракции в духе прославленной живописи цветового поля; так она насмехалась над мнимой богемностью и косным академизмом, которые вновь начали распространяться в художественном образовании». Третьей соосновательницей Le Tigre была режиссер и видеохудожница Сэди Беннинг (дочь режиссера-экспериментатора Джеймса Беннинга), изучавшая искусство в Бард-колледже на севере штата Нью-Йорк. Среди песен группы есть такие, как «My Art» и «Slideshow at Free University»: их тексты составлены из фрагментов письма, которое Марк Ротко и Адольф Готтлиб отправили в 1943 году арт-редактору The New York Times, изложив в нем свои бескомпромиссные воззрения на искусство.