Как кошка смотрела на королей и другие мемуаразмы

А параллельно развивалась история с Парижем. Тоже случайность своего рода: некий издатель решил издавать серию «История городов». И поручил составление той части, что касается Парижа в разные эпохи, моему коллеге и доброму другу Сергею Яковлевичу Карпу. А Карп поручил мне написать историю Парижа 1814–1848 годов. Я написала. Ее даже сверстали. Верстка, правда, была некрасивая, формат громоздкий, виньетки старомодные и бессмысленные. Но, главное, на том дело остановилось и несколько лет никуда не двигалось. И мне стало очень обидно, что книга лежит без движения. Я поделилась этой обидой с сыном, и мой мудрый сын сказал мне то, что, в сущности, я и сама должна была сообразить: «А почему ты не хочешь предложить эту книгу Ирине Дмитриевне?» Я предложила, Ирина Дмитриевна согласилась, прежний издатель неохотно, но договор со мной расторг (тем более что срок его все равно уже истек), и вместо книги некрасивой и неуклюжей вышла книга «Париж в 1814–1848 годах: повседневная жизнь», хоть и толстая (900 с лишним страниц), но изящная и прекрасно набранная верстальщиком Дмитрием Макаровским, с которым я с тех пор делаю все книги в «Новом литературном обозрении» и, что называется, горя не знаю. Это было в 2013 году, а через пару лет все повторилось сначала. Дело в том, что для того несостоявшегося издания был еще заказан перечень парижских улиц с историями их названий. И его я тоже написала. Книга про Париж вышла, а перечень улиц остался неизданным. В результате я подождала-подождала и опять предложила книгу про названия улиц Ирине Дмитриевне, она опять согласилась, и в 2016 году вышел томик (потоньше «Парижа»): «Имена парижских улиц. Путеводитель по названиям». И я знаю, что некоторые люди им в самом деле пользуются как путеводителем, хотя там нет ничего про достопримечательности, а только история названий.

А пока я работала над книгой о Париже, я еще глубже погрузилась в ту атмосферу бесчисленных французских нравоописательных очерков, к которой уже отчасти прикоснулась через Дельфину де Жирарден. Об этих очерках я написала целую книгу «Парижане о себе и своем городе: „Париж, или Книга Ста и одного“ (1831–1834)», которая в 2019 году вышла в издательстве «Дело» (там половина моего собственного текста, а половина – мои переводы 15 очерков). Но все равно продолжаю их читать, потому что там могут найтись самые неожиданные вещи. Вот недавно благодаря им, а точнее благодаря очерку писателя Фредерика Сулье, другие очерки которого я недавно публиковала на Горьком, обнаружился совершенно никому не известный источник финала «Капитанской дочки», и я написала об этом статью для журнала «Новое литературное обозрение».

Переводческий семинар и «Парижанки»

Кстати о нравоописательных очерках. Надо непременно сказать и еще об одной книге в «Культуре повседневности», во-первых, потому что она оказалась очень удачной (распродана полностью), а во-вторых, потому что это был редкий педагогический эпизод в моей карьере. С легкой руки моей замечательной подруги и великолепной переводчицы на французский со шведского, русского и еще целого ряда языков Елены Бальзамо и при поддержке французского Centre national du livre я полтора года руководила переводческим семинаром, и мы с молодыми коллегами переводили – по моему выбору – очерки из многотомного издания «Французы, нарисованные ими самими» (1839–1842). Чтобы уместить переводы в один том, я выбрала из девяти томов оригинала очерки о женщинах (их там меньше, чем «мужских» портретов), и получилась вышедшая в 2013 году книга «Французы, нарисованные ими самими. Парижанки», куда вошло сорок рассказов о парижанках самых разных профессий и социального положения, от цветочницы до герцогини, от «женщины без имени» (эвфемизм для женщины очень легкого поведения) до «женщины-политика», от богомолки до модистки. Для меня это был очень важный опыт коллективной работы над переводом, когда нужно не только подыскивать варианты, но и объяснять, почему одни хороши, а другие – не очень. А на читателей книга произвела такое впечатление, что в журнале «Русский репортер» даже попытались пойти по стопам литераторов XIX века и предложить ряд портретов современных девушек и женщин; вышло, на мой субъективный взгляд, не так удачно, как в первоисточнике, но сам импульс ценен чрезвычайно.