Как кошка смотрела на королей и другие мемуаразмы

Меж тем восемь месяцев еще не истекли; живя во Франции, глупо было не съездить в Италию. Но весной 1994 года Шенгена не существовало и в каждую европейскую страну нужно было получать отдельную визу. Российским гражданам такую визу полагалось получать «по месту проживания» – в России. А мы-то были во Франции. Но попытаться же можно. И я отправилась в итальянское консульство. Там к окошкам стояла довольно длинная очередь. Но нас очередями не испугаешь. Когда я первый раз поехала во Францию в 1989 году, то, чтобы купить билет на поезд Москва – Париж, неделю подряд в семь утра ездила к кассам на Петровку на перекличку в очереди (купить билет на самолет было совсем нереально). А чтобы купить какую-то ничтожную сумму франков, тоже «отмечалась» в очереди дня три. У итальянцев же вся очередь была на пару часов. Стояли в ней в основном люди восточного происхождения. И женщина в тюрбане, за которой я благонравно заняла место, обернулась и с изумлением спросила: «Как, неужели вам тоже нужно стоять?» То есть меня признали за «белого человека». Женщина-то в тюрбане признала, а консульский чиновник – нет. Это был крупный толстый мужчина с носом ростановского Сирано де Бержерака. Он немедленно указал мне на мое российское происхождение и сообщил, что никакой визы мне не выдаст, потому что я же нерезидентка во Франции. Тут-то я и вспомнила добрым словом «кроликов». «Как же нерезидентка? – завопила я. – Конечно, резидентка. Вот и мой банк так считает». Притом что доказать это мнение банка я никак не могла. Но упирала на этот банк так темпераментно, что Сирано сжалился и сказал: «Ну ладно, попробую. Приходите послезавтра». Прихожу послезавтра, никакого Сирано, сидит в окошке милая девушка и говорит, что ничего не знает и бумаг моих не видела. Я ей с горя начинаю рассказывать: «Ну как же, я была позавчера, а тут на вашем месте сидел ваш коллега – вот с таким носом!» – и показываю, с каким именно. Она захохотала и зовет другую девушку: «Ты слышала, что она сказала? Вот с таким носом!» – и уже обе хохочут. И так, хохоча, они отправились куда-то в закрома и отыскали там мое дело, и выяснилось, что Сирано не обманул и визу мне поставили. И мы с Костей отправились в Италию.

В Италию с краснухой

После того как благодаря псевдо-Сирано «вот с таким носом» мы с Костей получили итальянские визы, был закуплен особый проездной, позволявший семь дней кататься по Италии в поездах, подруга Ляля, жившая в Милане, забронировала нам гостиницы в Венеции и во Флоренции, и мы поехали в Милан. А накануне я выступала с докладом в Музее Бальзака и, вернувшись домой, довольно скверно себя чувствовала, но списала это на усталость. Когда мы сели в поезд и я взглянула на свои руки, оказалось, что они красные до плеч. Красным было и все тело. Тут-то я и вспомнила, что двумя неделями раньше Костя переболел краснухой – переболел очень легко, и мы об этом напрочь забыли. А краснуха нас не забыла и вернулась ко мне во всей своей красе. Между тем болезнь эта такого свойства, что минимум дня три взрослый человек живет с высокой температурой, которую невозможно сбить никакими лекарствами. А потом все проходит. Но до этого «потом» мне предстоял осмотр Милана, Венеции и Флоренции. Самое время подхватить краснуху. Но выхода нет, мы уже в поезде, едем дальше.

Когда мы приехали в Милан, выяснилось, что подруга Ляля, собиравшаяся принимать нас со всем своим безбрежным гостеприимством, сделать этого не может, потому что ее маленькому ребенку очень опасна любая инфекция. Поэтому Ляля вручила нам ключи от ремонтируемой квартиры, где мы не рисковали заразить краснухой никого, кроме рабочего-курда. Там я рухнула спать, а когда проснулась, услышала, что Костя ведет оживленный диалог с курдом, но непонятно, на каком языке, потому что общего языка у них не было: Костя не знал итальянского, а курд, кажется, вообще не знал никакого, кроме своего курдского. Прошла ночь, и наутро нас ожидал осмотр Милана. Чувствовала я себя так же погано, как и накануне, но мы же приехали в Милан, а не в Конотоп. Программу-минимум мы выполнили. Посетили Миланский собор и поднялись на его вершину; там вообще-то имеется лифт, но в тот день он не работал. Потом, купившись на слово medievale, попали в музей средневековых отнюдь не доспехов или, например, музыкальных инструментов, а вовсе даже орудий пытки. В самом деле, что может быть приятнее для человека с температурой 38, чем зрелище испанского сапога? Счастье я испытала в самом неожиданном месте: поскольку Костя интересовался устройством миланского метро, мы поехали по одной из линий до конечной станции и обратно. 15 минут в полном покое – вот это было блаженство.