Как квакеры спасали Россию

Надо сказать, что контакт с советским доктором В. П. Лебедевой в Москве уже до этого установила сотрудница квакерской миссии доктор Элфи Графф. С ее подачи в мае 1923 года с Лебедевой встречалась Рут Фрай, которая в дневнике тогда записала:

Доктор Лебедева очень желала нашей помощи, но хотела получить ее в виде финансов, нежели в каком-то другом виде.

Вера Павловна Лебедева была известным деятелем советского здравоохранения, основателем и руководителем дела охраны материнства и младенчества в СССР. Она создала Институт охраны материнства и младенчества, где руководила кафедрой социальной гигиены матери и ребенка. О своей второй встрече с ней Рут Фрай сделала такую запись:

20 января 1925 года я отправилась с доктором Графф на встречу с доктором Лебедевой. Она заведует большой больницей на Солянке, куда я уже ходила. У нас состоялась приятная беседа о нашей нынешней и будущей работе; она приветствовала бы нашу большую помощь, каковую, мы надеемся, окажет Анна Хейнс. Потом мы осмотрели школу медсестер, где тоже участвуем посредством выплаты жалованья. Там около 400 девушек, все настолько переполнено, что мы видели, как им приходится заниматься даже в своих спальнях в общежитии.

Анна Хейнс отвечала за работу целого отделения в больнице Лебедевой. Она собирала данные, контакты, вносила предложения и планы по улучшению качества подготовки медицинских сестер. Совместно со старшими медиками, работавшими у Лебедевой, она готовила доклад о состоянии сестринского дела в России и новых методах обучения молодых медсестер. Анна Хейнс писала в Филадельфию, что огромный интерес русских медиков к работе над совместным русско-американским докладом является

большим шагом на тернистом пути к хорошим международным отношениям… Это еще раз подтверждает мое убеждение, что мир достигается в процессе созидания лучших социальных условий, как побочный продукт такой деятельности, а не как ее пресловутая самоцель.

В 1925 году Н. А. Семашко выдал квакерам удостоверение, свидетельствовавшее о том, что Общество Друзей оказывало медицинскую помощь населению «нашей Республики» и содержало ряд медицинских учреждений. В документе говорится, что вся квакерская работа в этом направлении проводилась по согласованию с Наркомздравом РСФСР. В следующем, 1926‐м, году тот же Семашко выдал мисс Анне Хейнс документ, в котором говорилось, что американка работает «по вопросам, связанным с здравоохранением», и высказывалось пожелание «оказывать названному лицу содействие в означенном направлении». Анна Хейнс с теплом вспоминала поддержку, оказанную ей наркомом Семашко, подчеркивая, что бумага, выданная Николаем Александровичем, «открывала двери медучреждений повсюду, куда бы она ни приходила». В том же году в № 2 журнала для акушерок, выходившего под редакцией В. П. Лебедевой и называвшегося «Охрана материнства и младенчества», появилась большая статья Анны Хейнс «Уход за ребенком в русских и американских учреждениях».

Казалось, все шло великолепно, Анна Хейнс была полна энтузиазма и надежд на успешное сотрудничество квакеров с Наркомздравом РСФСР. Но в Советской России существовало учреждение, которому искреннее желание помочь, исходившее от иностранцев, казалось подозрительным.

Летом 1926 года в Борисоглебский переулок, 15, в здание, где находился квакерский офис, принесли повестку из ОГПУ. Анну Хейнс желали видеть товарищи, отвечавшие за борьбу с контрреволюцией и шпионажем, занятые обеспечением государственной безопасности и борьбой с чуждыми советской власти элементами.

Риченда Скотт так описывает поход Анны Хейнс на Лубянку: