Как любить животных в мире, который создал человек

Короче говоря, воспитание Аспиналла было безумным, но позволило ему сделать вывод, что зоопарки для животных не идут ни в какое сравнение с сохранением их естественных мест обитания. «Когда приходишь в зоопарк, тебе говорят: “Мы занимаемся защитой природы, мы разводим животных, мы спасаем их от вымирания, как Ноев ковчег”, – продолжает он. – Но как именно это происходит? Где данные? Зоопарки могут похвастаться, что спасли от вымирания около десяти видов млекопитающих. Всего десять видов!» Его собственные исследования свидетельствуют, что из около восьмиста пятидесяти видов млекопитающих, которых содержат в европейских зоопарках, лишь сорок пять в критической опасности, в шаге от вымирания, и лишь три из них имеют жизнеспособную популяцию для разведения. В зоопарках животные часто представляют собой гибриды: скрещивание родственных видов между собой происходит случайно (например, потому что ученые еще их не разделили) или для удобства. В других случаях имеет место генетическое «бутылочное горлышко»: вся популяция происходит от слишком малого числа особей. Гибриды встречаются и в естественных условиях, но, согласно природоохранной практике, тех, которые родились в неволе, выпускать нельзя.

«Бенгальские тигры – сто процентов индийских тигров, которых мы содержим, – гибриды. Для охраны природы их ценность нулевая. В зоопарке вам об этом не расскажут! Если у тебя есть £10 млн. на вольер для тигров, лучше потратить их в зоопарке или в Индии и на Суматре? Больше всего меня беспокоит, насколько это все нечестно».

С точки зрения Аспиналла, зоопарки должны тщательно обдумывать, должен ли данный вид быть в неволе. Те, которые можно сохранить в дикой природе, следует там и оставить. Те, которые мы уже содержим, следует вернуть в природу, если только им не угрожает неизбежное вымирание.

«А что же нам делать, если комиссия скажет: это животное уже редкое? Можно ли защитить его в природе? Если это невозможно ни в какой форме и ни в каком виде – что само по себе нонсенс, – ну тогда можно отправить кого-то в зоопарк. Однако ничего подобного не происходит».

Африканские слоны критерию Аспиналла не соответствуют. Целое поколение в западных странах выросло с ожиданием видеть этих животных в зоопарках и знает об ужасах охоты за слоновой костью. Международный союз охраны природы считает, что африканским слонам угрожает вымирание. Их численность упала с примерно 650 тысяч в 2007 году до 540 тысяч в 2016 году, отчасти из-за непрекращающегося браконьерства. Всемирный фонд дикой природы предупредил, что в естественных условиях вид может полностью исчезнуть к 2040 году, и дополнительную весомость этому сообщению придали такие влиятельные лица, как принц Уильям.

Однако Аспиналл не согласен, что это повод держать слонов в неволе. «Их осталось полмиллиона. В некоторых областях на них охотятся браконьеры, но в заповедниках Южной Африки в полной безопасности живет двадцать тысяч слонов. Раз есть запас слонов, который спасет их от вымирания, зачем сажать слона в зоопарк? Причины нет!» (И это не говоря о Ботсване и Зимбабве, где, как мы видели в предыдущей главе, популяция слонов растет.)

Даже восточный подвид черного носорога, который, как считается, уже почти исчез, не проходит этот тест. Из-за рогов охотники истребили его в Судане, Южном Судане и Эфиопии, и с 1973 года популяция сократилась примерно на 90 %. В 2002 году существовало пятьсот двенадцать взрослых особей – это меньше, чем членов Конгресса США. Однако с тех пор ситуация немного улучшилась. «Вместо того чтобы тратить миллионы фунтов на постройку вольеров для носорогов и еще миллионы на зарплату тех, кто будет за ними присматривать по всему миру, давайте создадим четыре заповедника где-нибудь в Танзании и Кении, – предлагает Аспиналл. – Климат лучше, питание тоже».

Избавиться от зоопарков оказалось не так легко, как рассчитывал Аспиналл. Некоторые животные умерли или были переведены в другие места («когда был жив отец, у нас было тридцать тигров, а теперь всего четыре»), другие размножаются так быстро, что их не успевают отправлять на волю. Из-за этого у Аспиналла по-прежнему остается около тысячи четырехсот животных восьмидесяти разных видов, включая самую большую в мире коллекцию западных равнинных горилл и солидное число черных носорогов. Его зоопарки как магазин, который вечно рекламирует скидки перед ликвидацией.

«Мы над этим работаем, – заверяет он. – В любой момент у нас где-то десять видов, которыми мы занимаемся [перемещая в дикую природу]. Мы маленький бизнес и не можем себе позволить сразу пятьдесят. Там, куда мы их посылаем, все крайне сложно». Когда Аспиналл получил в наследство «Хоулеттс» и «Порт-Лим», парки приносили целых £4 млн. убытка в год. В последнее время дела идут лучше, но в год перед нашей встречей убытки все равно составляли почти £1 млн.