Читаем Как мера и красота скажут полностью

Главный (уличный) фасад решен предельно просто. Круглые бревна стены плавно и естественно переходят в чело. Три небольших почти квадратных косящатых окна (теперь растесанных) прорезают монолитный бревенчатый массив. Лишь узорные причелины и, может быть, полотенце украшали раньше это простое и даже несколько суровое крестьянское жилище.

Усадьбы новгородских крестьян не отличались внушительными размерами. Пожалуй, лишь в крайних, северо-восточных районах области можно встретить дома, которые по размерам и характеру приближаются к постройкам русского Севера. Они еще мало исследованы.

<p>ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ ПОСТРОЙКИ</p>

В состав крестьянской усадьбы входили многие хозяйственные постройки, часто не связанные с основным массивом дома, а приютившиеся поблизости от него и обычно удобно и продуманно скомпонованные в общем плане двора. Такие постройки, как баня, амбар, сарай, располагались соответственно ближе к реке, огородам, лугу. По своим конструктивным и архитектурным формам они не отличаются большим разнообразием, а планировка их строго подчинена утилитарному назначению. Поэтому яркие художественные образы и оригинальные декоративные мотивы здесь встречаются редко. Далеко не все хозяйственные постройки являются памятниками архитектуры. Но без них невозможно оценить все многообразие форм русского деревянного зодчества.

Сарай в деревне Большой Каменок. Рисунок-реконструкция.

В деревне Пехово сохранилось несколько старых амбаров, или, как их иногда называют, житниц. Размер одной из них 4X4 метра. Это - сруб с одним дверным проемом, без окон. Он рублен из бревен толщиною не более 22 сантиметров. Фронтоны также бревенчатые. Выпущенные со стороны главного фасада слеги крыши создают навес над входом. Кровля раньше была тесовая с потоками, теперь - соломенная. Торцы бревен, косяки дверного проема и дверное полотнище обработаны топором. Это свидетельствует о том, что житница - старая постройка и может быть датирована, вероятно, началом XIX века.

Другие житницы, встречающиеся в области, сильно искажены позднейшими перестройками.

В Боровичском районе сохранились обширные сараи со взвозами - наклонными помостами для въезда. Один из них находится в деревне Большой Каменок.

Высокое помещение сарая делится горизонтальным бревенчатым накатом на два яруса и имеет двое ворот. Верхний ярус сарая при необходимости можно было заполнять сеном до самого конька крыши. Такие сараи обычно строились из мелкого строевого леса и не отличались затейливостью формы. Однако они являются важными компонентами деревенской архитектуры.

Поистине удивительными произведениями народных мастеров являются ветряные мельницы. На территории области сохранилось несколько типов этих строений. В богатейшей коллекции зданий и сооружений из дерева, созданных народными зодчими, ветряные мельницы после храмов, колоколен и крепостей занимают самое почетное место. С одной стороны, они воплощают в себе блестяще разработанную и осуществленную конструктивно-техническую идею, а с другой стороны - нередко обладают высокими художественными достоинствами, ставящими эти постройки в ряд замечательных памятников деревянной архитектуры.

Мельницы строили обычно на открытых и возвышенных местах - за околицей села, деревни или монастыря. Стояли они в одиночку или целыми группами. Стройные силуэты их башен и распростертые могучие крылья четко вырисовывались на фоне неба, как сказочные чудо-богатыри.

Ветряные мельницы появились на Руси в далеком прошлом. В XVII веке они были известны уже повсеместно. В середине XIX века только в Новгородском, Боровичском, Валдайском, Крестецком и Демянском уездах Новгородской губернии существовало 2700 водяных и ветряных мельниц. Еще 20 - 40 лет назад в области их насчитывалось несколько десятков. Совсем недавно многие из них были разобраны за ненадобностью, и теперь лишь кое-где можно встретить отдельные случайно сохранившиеся сооружения, либо заброшенные, либо переоборудованные для работы от электромотора. Все сохранившиеся мельницы относятся к позднейшему времени - концу XIX - началу XX века. Но несмотря на то что возраст этих построек исчисляется немногими десятками лет, они представляют известную ценность, так как в основном выполнены в старых народных традициях, на высоком конструктивно-техническом и художественном уровне.

По конструктивным принципам и архитектурным особенностям различают два типа ветряных мельниц: «столбовки» и «шатровки». Основой столбовок является неподвижный вертикальный столб, вокруг которого вращается сруб мельничного амбара с оборудованием и механизмами. Опорой для мельничного сруба служат различного вида бревенчатые «ряжи» - клети, чаще всего пирамидальной формы. Столбовки по происхождению древнее шатровок.

Ветряная мельница в деревне Мстонь.

Они раньше исчезли, и теперь их можно встретить лишь в единичных экземплярах. Несколько лет назад такая мельница стояла у деревни Мстонь Старорусского района.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура
Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура

Знали ли вы, что в Петербурге жил брат французского революционера Марата? Чем примечательна дама, изображенная на одном из лучших портретов кисти Репина? Какова судьба продававшихся в городе мумий? Это лишь капля в море малоизвестных реалий, в которое будет невероятно интересно окунуться и обитателям Северной столицы и жителям других городов.Эта книга – сборник популярно написанных очерков о неизвестных или прочно забытых людях, зданиях, событиях и фактах из истории Петербурга.В книге четыре раздела, каждый из которых посвящен соответственно историческим зданиям, освещая их создание, владельцев, секреты, происходившие в них события и облик; памятным личностям, их жизни в городе, их роли в истории, занимательным фактам их биографии; отдельный раздел в честь прошедшего Года Италии отведен творчеству итальянских зодчих и мастеров в Петербурге и пригородах и четвертая часть посвящена различным необычным происшествиям.Издание отлично иллюстрировано портретами, пейзажами, рисунками и фотографиями, а все представленные вниманию читателей сведения основаны на многолетних архивных изысканиях.

Виктор Васильевич Антонов

Скульптура и архитектура / История / Образование и наука
Помпеи и Геркуланум
Помпеи и Геркуланум

Трагической участи Помпей и Геркуланума посвящено немало литературных произведений. Трудно представить себе человека, не почерпнувшего хотя бы кратких сведений о древних италийских городах, погибших во время извержения Везувия летом 79 года. Катастрофа разделила их историю на два этапа, последний из которых, в частности раскопки и создание музея под открытым небом, представлен почти во всех уже известных изданиях. Данная книга также познакомит читателя с разрушенными городами, но уделив гораздо большее внимание живым. Картины из жизни Помпей и Геркуланума воссозданы на основе исторических сочинений Плиния Старшего, Плиния Младшего, Цицерона, Тита Ливия, Тацита, Страбона, стихотворной классики, Марциала, Ювенала, Овидия, великолепной сатиры Петрония. Ссылки на работы русских исследователей В. Классовского и А. Левшина, побывавших в Южной Италии в начале XIX века, проиллюстрированы их планами и рисунками.

Елена Николаевна Грицак

Искусство и Дизайн / Скульптура и архитектура / История / Прочее / Техника / Архитектура
Градостроительная политика в CCCР (1917–1929). От города-сада к ведомственному рабочему поселку
Градостроительная политика в CCCР (1917–1929). От города-сада к ведомственному рабочему поселку

Город-сад – романтизированная картина западного образа жизни в пригородных поселках с живописными улочками и рядами утопающих в зелени коттеджей с ухоженными фасадами, рядом с полями и заливными лугами. На фоне советской действительности – бараков или двухэтажных деревянных полусгнивших построек 1930-х годов, хрущевских монотонных индустриально-панельных пятиэтажек 1950–1960-х годов – этот образ, почти запретный в советский период, будил фантазию и порождал мечты. Почему в СССР с началом индустриализации столь популярная до этого идея города-сада была официально отвергнута? Почему пришедшая ей на смену доктрина советского рабочего поселка практически оказалась воплощенной в вид барачных коммуналок для 85 % населения, точно таких же коммуналок в двухэтажных деревянных домах для 10–12 % руководящих работников среднего уровня, трудившихся на градообразующих предприятиях, крохотных обособленных коттеджных поселочков, охраняемых НКВД, для узкого круга партийно-советской элиты? Почему советская градостроительная политика, вместо того чтобы обеспечивать комфорт повседневной жизни строителей коммунизма, использовалась как средство компактного расселения трудо-бытовых коллективов? А жилище оказалось превращенным в инструмент управления людьми – в рычаг установления репрессивного социального и политического порядка? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в этой книге.

Марк Григорьевич Меерович

Скульптура и архитектура