Как мы делали реформы. Записки первого министра экономики новой России

Что же касается Владимира Филипповича Шумейко, то у народных депутатов, протолкнувших его в начале июня в правительство на пост первого вице-премьера, и в самом деле появились немалые основания быть в нем, мягко говоря, разочарованными. На стадии принятия решения о приглашении Шумейко в правительство он казался всем идеальной компромиссной фигурой. Шумейко пользовался репутацией умного, взвешенного человека, выглядевшего в том Верховном Совете эдаким полулибералом, и потому не вызывал неприятия со стороны правительства. В то же время парламентская оппозиция, особенно фракции промышленников и аграриев, делегируя Владимира Филипповича в правительство в качестве некоего собственного комиссара и лоббиста, видели в нем безусловного выразителя своих интересов. Он, видимо, казался им абсолютно своим и абсолютно управляемым. Однако с Шумейко произошла существенная и, в общем, даже для нас неожиданная метаморфоза. Из ставленника антиреформаторской оппозиции он буквально в считаные недели после прихода в правительство превратился в приверженца либеральных экономических реформ. Мне, конечно, трудно сказать, в какой мере Владимир Филиппович был искренен, демонстрируя изменение своих взглядов. Пожалуй, в его преображении в немалой степени сказался его жизненный и политический опыт, проявилось определенное, я бы сказал, чутье политика.

Поведение Шумейко в дальнейшем, уже на посту председателя Совета Федерации, не позволяет мне с полной уверенностью утверждать, что Владимир Филиппович был абсолютно искренен в период своего вице-премьерства. В 1994–1995 годах, находясь уже на новом посту, Шумейко стал высказываться и за усиление административного регулирования экономики, и за финансовую поддержку промышленных предприятий вне пределов реальных возможностей бюджета. Он начал рассуждать о том, что приватизация была неправильной, что меры по финансовой стабилизации загубили промышленность. Можно тут упомянуть и постановление Совета Федерации о массированной поддержке агропромышленного комплекса, требовавшее выделения, если не ошибаюсь, 17 триллионов рублей (неденоминированных), которое было, правда, инициировано не Шумейко, но принято при его участии. Словом, именно в Совете Федерации Шумейко вдруг стал оправдывать те надежды, которые возлагались на него людьми, выдвинувшими его в правительство в 1992 году.

Факт остается фактом. В правительстве, по сути дела уже ставшем к тому времени коалиционным, Шумейко превратился в полноправного члена гайдаровской команды, весьма четко отстаивающего либеральные экономические идеи. Мне вспоминается одно относящееся к более позднему периоду совещание, в очередной раз связанное с проблемой взаимозачета долгов и пополнения оборотных средств предприятий. Представители Центрального банка бурно ратовали на нем за выделение дополнительных сумм на пополнение оборотных средств, за проведение очередного взаимного зачета с соответствующей кредитной эмиссией. Возражая против этого, мы с Чубайсом были в явном меньшинстве. Проводивший заседание Шумейко проявил тогда завидную принципиальность и жесткость, доказывая, что подобное решение будет иметь крайне тяжелые инфляционные последствия, отсрочит перестройку производства на тех заводах, которые оказались сейчас в трудном финансовом положении, то есть что таким решением реально будут спасены банкроты. Именно благодаря Шумейко это опасное решение не было принято.

Лично мне работалось с Владимиром Филипповичем легко. Слегка «плавая» в вопросах макроэкономики сразу после прихода в правительство, он, как в свое время Бурбулис, брал меня во многие зарубежные поездки. Хотя формально в них министр выполнял при первом вице-премьере роль умного еврея при одесском губернаторе, Шумейко никогда не держал административную дистанцию и вел себя максимально демократично, по-товарищески. В чисто человеческом плане Владимир Филиппович личность чрезвычайно яркая и привлекательная. У него есть особый талант общения, удивительная способность находить общий язык с людьми. В свое время на меня произвела впечатление одна самокритичная байка Шумейко про то, что́ должен был уметь делать в первую очередь директор предприятия во времена советской власти: уметь рассказать подряд сто анекдотов и выпить пять бутылок водки. Это обеспечивало руководителю необходимый уровень взаимопонимания с людьми, особенно в общении с парткомом, министерством и коллегами. И надо отдать Шумейко должное: он этими качествами обладает в абсолютной мере. Я ни от одного человека в жизни не слышал такого количества анекдотов, которые он может рассказывать буквально по любому поводу. Вообще, Шумейко человек чрезвычайно раскрепощенный, со вкусом к жизни, любящий застолье и веселье. Филиппыч, несомненно, из числа тех, кто служит украшением любой компании. Эти его качества особенно ярко проявились в созданном в середине 90-х Московском английском клубе, где мы с ним уже много лет являемся старшинами.