Как мы делали реформы. Записки первого министра экономики новой России

Существенную роль в привлечении иностранных инвестиций и создании правовых механизмов для них должен был играть Комитет по иностранным инвестициям. Одновременно предполагалось ликвидировать в прежнем варианте Министерство внешнеэкономических связей, которому в рыночной экономике практически места не было. Предполагалось, что на его месте будет Комитет по внешнеэкономической деятельности с функциями содействия экспорту и регулирования импорта.

Эти задумки удалось реализовать лишь отчасти. Комитет по иностранным инвестициям был создан, но особо не проявил себя и впоследствии был ликвидирован. Сформированный Комитет по внешнеэкономической деятельности, напротив, вскоре вновь был преобразован в министерство.

Чуть позднее на базе Главного вычислительного центра Госплана, который раньше занимался бесконечными объемными расчетами для составления плана, а также хранением бесчисленных норм и нормативов, я создал Центр экономической конъюнктуры и прогнозирования, пригласив туда лучших специалистов из распадавшегося Госкомстата СССР. В республиканский комитет по статистике их, явно боясь конкуренции, не брали. Впоследствии почти все они вернулись в Госкомстат, заняв в нем ключевые руководящие должности. Образно говоря, российская статистика должна быть мне всегда благодарна за сохранение своих лучших кадров. Руководителем Центра был назначен Яков Уринсон. Главной задачей Центра стали именно прогнозно-аналитические разработки. Через год после создания его забрали у Минэкономики и передали в прямое подчинение правительству.

Глобально реформировать министерство мы просто не успели. Да и обилие сложнейших текущих задач не позволяло рисковать работоспособностью ведомства, которая в случае его разделения была бы резко снижена. Увы, любая реорганизация надолго парализует чиновничью братию.

Упомянул я об этих старых наработках относительно реформирования Министерства экономики не только в качестве воспоминаний. И поныне идут дискуссии, какие функции должно иметь Минэкономики. Неслучайно оно (как и Министерство промышленности) неоднократно подвергалось преобразованиям.

Подводя итоги своей борьбы за союзное министерство, скажу без ложной скромности, что, если бы я тогда не принял крайне тяжелое решение «брать Госплан», вместо того чтобы комфортно сидеть в министерском кресле в формально «моем» Минэкономики РСФСР, и не убедил в этом Гайдара, неизвестно, как сложился бы ход реформ, как скоро мы поставили бы под контроль ключевые отрасли российской экономики, как сложилась бы личная судьба собранных в Госплане уникальных специалистов.

Минпром – всероссийское бюро жалоб?

Во многом сходные проблемы стояли и в других союзных министерствах, которые тоже нужно было взять под российский контроль. Здесь тоже шла тяжелая борьба за переподчинение и реорганизацию. Пожалуй, несколько легче была только ситуация с союзным Министерством финансов, «взять» которое предстояло Василию Барчуку при непосредственном участии самого Гайдара. Василий был значительно старше многих из нас, но преимущество его состояло не просто в том, что он смотрелся гораздо солиднее, чем мы. В отличие от нас он много лет проработал в бывшем республиканском и союзном Минфине и, в целом разделяя нашу идеологию реформ, был одновременно опытным аппаратчиком и представителем старой кадровой школы.

Без особых треволнений произошел переход под российскую юрисдикцию в Минатоме, в Министерстве путей сообщения и Министерстве материальных ресурсов. Там министрами также были назначены бывшие союзные начальники, да и назначение их произошло немного позже. Легче воспринималась смена власти и в других отраслевых министерствах. Там тоже назначались люди уже известные в своих сферах. Да к тому же в них осознание изменения задач и функций могло происходить постепенно, хотя и здесь оно шло болезненно.

Зато очень трудно пришлось Александру Титкину, назначенному министром промышленности России. Формально такое министерство существовало в России и раньше (как и Минэкономики), но это тоже была совершенно немощная организация, которой, конечно, было не под силу брать в управление и под контроль всю расположенную на российской территории союзную промышленность. Это министерство было задумано нами как единое ведомство, в которое должны были влиться в качестве отдельных департаментов все многочисленные отраслевые промышленные министерства, кроме топливно-энергетического комплекса. Александру удалось, насколько я помню, достаточно быстро «захватить» здание бывшей Военно-промышленной комиссии союзного Совмина на углу Маяковки и Тверской улицы. Там ныне размещается как раз Министерство экономического развития. Но одно дело – взять здание ВПК, а другое – прибрать к рукам союзные министерства.