Как мы писали роман

Art irritated him and science bored him.	Искусство раздражало его, а науку он находил скучной.
He despised his own family and disliked everybody else.	Он презирал свою собственную семью и не любил чужих.
For exercise he yawned, and his conversation was mainly confined to an occasional shrug.	Для моциона он зевал, а участие его в разговоре проявлялось обычно в том, что, при случае, он пожимал плечами.
"Nobody liked him, but everybody respected him.	Его никто не любил, но все уважали.
One felt grateful to him for his condescension in living at all.	Казалось, живя среди нас, он делает нам снисхождение и мы должны быть благодарны ему за это. Но вот что случилось.
"One summer, I was fishing over the Norfolk Broads, and on the Bank Holiday, thinking I would like to see the London	Однажды летом я занимался рыбной ловлей по ту сторону от Норфольк-Брод. В один прекрасный праздничный день мне вдруг пришло в голову, что неплохо было бы понаблюдать лондонского
'Arry in his glory, I ran over to Yarmouth.	'Арри во всем его блеске, и я поехал в Ярмут.
Walking along the sea-front in the evening, I suddenly found myself confronted by four remarkably choice specimens of the class.	Вечером я вышел на Приморский бульвар и сразу же наткнулся на подходящую компанию из четырех чрезвычайно типичных лондонских парней.
They were urging on their wild and erratic career arm-in-arm.	Держась под руку и пошатываясь, они неудержимо неслись по панели.
The one nearest the road was playing an unusually wheezy concertina, and the other three were bawling out the chorus of a music-hall song, the heroine of which appeared to be 'Hemmer.'	Тот, который шел с краю, играл на хриплой гармонике, а трое других орали известную тогда во всех мюзик-холлах песенку о прелестной Хэммочке.
"They spread themselves right across the pavement, compelling all the women and children they met to step into the roadway.	Они шли во всю ширину тротуара, заставляя встречных женщин и детей сворачивать на мостовую.
I stood my ground on the kerb, and as they brushed by me something in the face of the one with the concertina struck me as familiar.	Я остался стоять на панели, и когда они прошли мимо, почти задевая меня, лицо парня с гармоникой показалось мне странно знакомым.
"I turned and followed them.	Я повернулся и пошел следом за ними.
They were evidently enjoying themselves immensely.	Они веселились вовсю.
To every girl they passed they yelled out,	Каждой девушке, которая попадалась им навстречу, они кричали:
'Oh, you little jam tart!' and every old lady they addressed as 'Mar.'	"Эй ты, моя конфеточка!", а к пожилым дамам обращались со словом "мамаша".
The noisiest and the most vulgar of the four was the one with the concertina.	Самым шумным и самым вульгарным был парень с гармоникой.
"I followed them on to the pier, and then, hurrying past, waited for them under a gas-lamp.	Я пошел вслед за ними на мол, обогнал их и стал ждать под газовым фонарем.