Читаем Как мы видим? Нейробиология зрительного восприятия полностью

Неврологи и нейробиологи считают, что кора головного мозга является средоточием всех тех способностей, которые делают нас людьми, – таких как мышление, речь и чувства. Неудивительно, что зрительная кора в последние десятилетия так интересует исследователей, занимающихся изучением зрения. Важный прорыв был сделан в конце 1990-х гг. вследствие усовершенствования безболезненных способов регистрации нейрональной активности у обезьян, которые находились в сознании и выполняли определенные действия. Это дало нам возможность соотнести конкретные визуальные стимулы с активностью нейронов в конкретных зрительных областях головного мозга.

До сих пор, говоря о «коре», я имел в виду первичную зрительную кору – основную мишень аксонов, выходящих из латерального коленчатого тела. Первичная зрительная кора, сокращенно обозначаемая V1 (от англ. visual – «зрительная»), – это участок коры, расположенный в затылочной части мозга и занимающий примерно 15 % общей площади поверхности коры. Как вы могли догадаться по термину «первичный», в коре имеются и другие зрительные зоны, обозначаемые V2, V3, V4 и т. д. Кроме того, существует множество других областей, которые также реагируют на визуальные стимулы, но не являются чисто зрительными или же вовсе выполняют не связанные со зрением функции и поэтому формально не относятся к зрительной системе.

Итак, оказалось, что зрительные области в головном мозге похожи на лоскутное одеяло. Разные области по-разному реагируют на визуальные объекты и соединены между собой малопонятной нам схемой связей. Поскольку основной массив исследований был сосредоточен на обезьянах и их зрительная кора на сегодняшний день изучена лучше всего, далее я буду говорить в основном об обезьянах, предварительно напомнив вам о том, что, судя по анатомическим и другим параметрам, человеческое зрение не слишком сильно отличается от обезьяньего.

На рисунке на следующей странице показан головной мозг, на котором отмечены отдельные зрительные области. Каждая из этих областей выполняет свою задачу в системе обработки визуальной информации, такую как распознавание объектов, обнаружение движения и т. д.

Первичная зрительная кора (V1) – основной пункт назначения зрительной информации, поступающей из латерального коленчатого тела. Зоны V2, V3 и V4 постепенно уходят все дальше в мозг; их можно рассматривать как более-менее последовательные звенья в цепи обработки зрительной информации.



Помимо них существует множество других зрительных областей, обозначенных на схеме аббревиатурами, некоторые из которых я расшифрую по ходу повествования[22].

Некоторые исследователи считают, что в зрении так или иначе задействовано около 30 % всего объема мозга. Но что же делают все эти вычислительные центры? Эта система так сложна и многообразна, что моему мозгу не хватает когнитивной мощи охватить всю ее сразу. Поэтому я начну с двух наиболее изученных корковых областей: средней височной области (почти в центре рисунка), которая связана с восприятием движения и замечательной группы пятен в нижней височной коре, чьи клетки специализируются на распознании лиц.

СРЕДНЯЯ ВИСОЧНАЯ ОБЛАСТЬ: ПРИРОДНЫЕ ДАТЧИКИ ДВИЖЕНИЯ

Множество умнейших людей корпело над изучением работы нейронов в средней височной коре. Помните мой рассказ о том, как постдоки регистрировали электрическую активность клеток в латеральном коленчатом теле? Здесь происходит все то же самое: вы подводите микроэлектрод вплотную к нейрону, воздействуете на сетчатку различными видами визуальных стимулов и, отслеживая активность нейрона, пытаетесь выяснить, на какой именно стимул он реагирует. Так вот, исследования показали, что нейроны средней височной коры обладают свойствами, которые мы не обнаруживали ранее.

Прежде всего рецептивные поля средневисочных нейронов оказались намного больше, чем у нейронов сетчатки и даже у нейронов первичной зрительной коры. В зависимости от техники измерений их рецептивные поля в четыре – десять раз превышают в размере поля нейронов первичной коры V1. Это означает, что средневисочные нейроны больше нельзя рассматривать как зрительные пиксели; они занимаются более абстрактными вещами.

Ученые выяснили, что эти клетки делают кое-что удивительное. Большинство средневисочных нейронов избирательны в отношении направления: как и нейроны сетчатки, они сообщают остальному мозгу, что что-то движется в определенном направлении. Но из-за большого размера своих рецептивных полей они (в отличие от нейронов сетчатки) не локализуют движущийся объект – тот может находиться где угодно в довольно обширной области видимого мира, чтобы вызвать усиленное возбуждение. Однако эти нейроны обладают другими весьма полезными свойствами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Об интеллекте
Об интеллекте

В книге Об интеллекте Джефф Хокинс представляет революционную теорию на стыке нейробиологии, психологии и кибернетики, описывающую систему «память-предсказание» как основу человеческого интеллекта. Автор отмечает, что все предшествующие попытки создания разумных машин провалились из-за фундаментальной ошибки разработчиков, стремившихся воссоздать человеческое поведение, но не учитывавших природу биологического разума. Джефф Хокинс предполагает, что идеи, сформулированные им в книге Об интеллекте, лягут в основу создания истинного искусственного интеллекта – не копирующего, а превосходящего человеческий разум. Кроме этого, книга содержит рассуждения о последствиях и возможностях создания разумных машин, взгляды автора на природу и отличительные особенности человеческого интеллекта.Книга рекомендуется всем, кого интересует устройство человеческого мозга и принципы его функционирования, а также тем, кто занимается проблемами разработки искусственного интеллекта.

Джефф Хокинс , Сандра Блейксли

Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука
Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы
Российские университеты XVIII – первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы

Как появились университеты в России? Как соотносится их развитие на начальном этапе с общей историей европейских университетов? Книга дает ответы на поставленные вопросы, опираясь на новые архивные источники и концепции современной историографии. История отечественных университетов впервые включена автором в общеевропейский процесс распространения различных, стадиально сменяющих друг друга форм: от средневековой («доклассической») автономной корпорации профессоров и студентов до «классического» исследовательского университета как государственного учреждения. В книге прослежены конкретные контакты, в особенности, между российскими и немецкими университетами, а также общность лежавших в их основе теоретических моделей и связанной с ними государственной политики. Дискуссии, возникавшие тогда между общественными деятелями о применимости европейского опыта для реформирования университетской системы России, сохраняют свою актуальность до сегодняшнего дня.Для историков, преподавателей, студентов и широкого круга читателей, интересующихся историей университетов.

Андрей Юрьевич Андреев

История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука