Как натаскать вашу собаку по античности и разложить по полочкам основы греко-римской культуры

Веспасиан и двое его сыновей Тит и Домициан составляют династию Флавиев, которая закончилась убийством в 96 году н. э. Домициана – императора деспотичного и чрезмерно переживающего из-за своей лысины. А Тацита я так сильно люблю за непревзойденный стиль: изящный, живой, остроумный и сжатый. Описав убийство Гальбы, Тацит говорит о нем: «omnium consensu capax imperii, nisi imperasset» – «все… полагали, что он способен стать императором, пока он им не сделался»[99]. По-латински это звучит потрясающе емко.

Тацит – один из тех источников, откуда мы знаем те самые невероятные истории о Нероне: не по-римски развращенный, он устроил себе «свадьбу» с евнухом по имени, говорят, Пифагор, сам выступив в роли невесты. Эпизод у Тацита, когда Нерон пытается убить свою мать Агриппину с помощью саморазрушающегося корабля…

– Что?!

– Да, в изобретательности им не откажешь. Почему бы не воспользоваться саморазрушающимся кораблем? Никто ведь в жизни не догадается, что ты попытаешься убить свою мать, подстроив кораблекрушение? Это что-то в стиле «Убийств в Мидсомере».

– Но зачем ему было убивать собственную мать?

– Она не одобряла его отношений с женщиной по имени Поппея Сабина[100].

– Ну все равно это как-то…

– Тацит поддерживает эту версию, а как было на самом деле, мы не знаем. Сцена эта нереально захватывающая, и тем более потрясающая, что Агриппина выплывает на берег и остается в живых; одна ее служанка прикидывается ею, думая, что таким образом спасется, но ее забивают до смерти. Агриппина добирается до дома. В этот момент за нее прямо болеешь. Ее окружают люди Нерона. Она говорит им: «Feri ventrem!» – «Поражай чрево!»[101] – непреклонная до последнего.

– Это же вроде твоя фамилия по-латински? Venter?

– Да. Но это не повод меня бить.

– Не буду.

– Тацит рисует картины смерти, кровопролития и насилия, что-то похожее можно найти у Эсхила, при этом у Тацита все это балансирует на грани страшной комедии.

Дальше идет год четырех императоров: ГОВВ. Гони Отсюда! Вон! Вон!

Уна ошеломленно оглянулась.

– Да не ты. Это запоминалка: Гальба, Отон, Вителлий, Веспасиан. И дальше идут два оставшихся Флавия: Тит и Домициан, так что можно добавить: Туда Драпай – и вот так можно запомнить первых двенадцать цезарей.

– А почему они Флавии?

– Потому что полное имя Веспасиана – Тит Флавий Веспасиан.

После Флавиев наконец-то наступила передышка. Настало время, которое многие называют лучшей эпохой в истории Римской империи, – правление династии Антонинов, в числе которых Траян, Адриан и Марк Аврелий. При этих императорах римское владычество расширялось и консолидировалось. Вот что об этом пишет Эдуард Гиббон: