Как натаскать вашу собаку по философии и разложить по полочкам основные идеи и понятия этой науки

– Она оказалась странно живучей. Хотим мы этого или нет, но эта идея не сдается. Что мне в этом доказательстве нравится – это его абсолютная концептуальность. Оно вообще не затрагивает ничего в мире и опирается лишь на некоторые, кажущиеся безобидными определения, и на то, что вы их признаете. Однако существует несколько подходов к критике этого доказательства. Один из них принадлежит Канту. Он говорил, что доказательство опирается на то, что «существование» просто является одним из предикатов, которые можно приписать субъекту: Бог всемогущ, всеведущ, и он существует. Точно так же вы могли бы сказать, что диван синий, удобный, и он существует, и что «синий», «удобный» и «существование» – все это предикаты, относящиеся к дивану. Но Кант утверждает, что существование просто не является предикатом. Предикат должен что-то добавлять к вашему знанию о субъекте. Однако существование, или бытие, просто говорит вам о том, что нечто существует в реальности. Я не могу принять окончательное решение относительно этого положения, хотя большинство философов согласны с Кантом. Мне кажется, что если бы о личности, которую я считал вымышленной, мне сказали: «Нет, она на самом деле существует», – я бы решил, что существование – это предикат. Возможно, лучший подход к критике – такой, благодаря которому онтологическое доказательство начинает казаться глупым. Можно ли представить собаку настолько идеальную, что ничего более совершенного нельзя вообразить?

– Гм…

– Ты хороший мальчик, но не совсем идеальный. В реальности невозможно быть совершенно идеальным. Всегда существуют какие-нибудь крошечные недостатки, например похищение чизкейка… Как бы то ни было, я хочу, чтобы ты представил эту собаку – настолько идеальную, что ничего более совершенного вообразить нельзя. Представил?

– Я пытаюсь.

– Теперь, если эта собака не существует, то она – не самая идеальная из тех, что ты мог бы представить. Потому что та, которая существует, была бы более идеальной. Мы можем представить идеальную собаку, которая существует, следовательно, она существует! Мы доказали существование идеальной собаки.

– Но идеальной собаки нет.

– Именно.

Несколько минут мы шли молча. У меня еще было свободное время, поэтому мы, казалось бы, немного бесцельно петляли по переулкам. Но каждый шаг приближал нас к нашему пункту назначения.

– Ты пытаешься меня отвлечь, да? Я имею в виду всеми этими рассуждениями о Боге.

– Может быть. Но мы еще не продвинулись в поисках смысла, так ведь?

– Ты говорил, что смысл касается слов, не жизней. Категориальная ошибка.

– Возможно, я был несколько педантичен.

– Думаешь?

– На ум приходит пара вещей. У Сомерсета Моэма есть роман «Бремя страстей человеческих»[39].

– Хорошее название.

– Да, оно идеально подходит для наших прогулок – Моэм заимствовал его из «Этики» Спинозы. Спиноза называл человеческим рабством зависимость людей от своих страстей. Моэм теперь вышел из моды, но это по-прежнему замечательная книга. В ней есть момент, когда герой, Филип Кэри, начинающий художник, находится в Париже. Друг дарит ему старый персидский ковер, говоря, что он содержит разгадку смысла жизни. Филип возит его с собой на протяжении многих лет, так и не зная, что имел в виду друг и что за разгадка кроется в ковре. Герой не достигает своих целей в жизни, не находит счастья. Все его любовные романы в лучшем случае неудовлетворительны, в худшем – трагичны. Он довольствуется деятельностью, которой никогда по-настоящему не хотел заниматься. Наконец Филипа осеняет, и он понимает, что его друг имел в виду, подарив ему ковер. Смысл жизни – это узор, который мы ткем.

– Что?

– Узор не указывает ни на что, кроме самого себя. Это не знак, не индекс и не икона, а всего лишь игра геометрических форм и цветов. Эти формы и цвета могут быть сложными и затейливыми или простыми и прямолинейными. Но мы плетем этот узор ради удовольствия от плетения и в конце обнаруживаем, что создали нечто прекрасное в прожитой жизни, в переплетении нитей.

– Мне это нравится. Ты сказал, пара вещей?