Помню фотографию мальчика из далекого города Свердловска, так похожего на мою дочь. Я была потрясена абсолютным сходством, показала фотографию мужу. Тогда я поняла: я уже люблю этого ребенка и очень хочу, чтобы он стал нашим сыном. Как выяснилось, тот мальчик уже был чьим-то сыном, фотография эта двухлетней давности, но я узнала, что существует федеральная база детей-сирот, стала общаться с волонтерами с сайта «Отказники. ру», изучала статьи и книги по усыновлению и искала, искала, искала… Сомнения в том, что я смогу полюбить чужого ребенка, отпали. Дети – это дети, они не могут быть чужими.
Не буду подробно рассказывать о том, как приходилось отвечать на вопросы: «А зачем вам это нужно? А что вы сами не родите? Как вам в голову могло такое прийти?» Те, кому это близко, и так поймут, а кто далек от таких мыслей – тому слишком долго объяснять, да и незачем.
В своем воображении я рисовала себе белокурую девочку лет двух-трех или мальчика такого же возраста, похожего на моего сынишку. Но верно говорят: если ты хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах.
Пожалуй, не стоит подробно останавливаться на том, как я попала в детский дом, двери которого считала для себя наглухо закрытыми. Скажу лишь, что решение стать приемными родителями было вполне обдуманным, прочувствованным сердцем и душой. Поэтому препятствий никаких и быть не могло.
На концерте в честь 8 марта я познакомилась с девочкой, которая стала нам старшей дочерью. Мы были едва знакомы до концерта, но тогда я и предположить не могла, насколько мы станем близкими и родными. Она играла главную роль в спектакле «Золушка» и все время поглядывала на меня, как будто ища поддержки. После концерта она позвала меня к себе в комнату и вручила подарок – открытку и коробку конфет. Я была удивлена таким вниманием. Это я сейчас понимаю, что тогда она меня выбрала. Мы много говорили, потом обнялись и плакали. Обменявшись телефонами, договорились, что будем звонить друг другу.
Дома я рассказала мужу об Иринке. Конечно, у нас на тот момент и мысли не было о том, что она станет нам родным человеком, ведь мы планировали взять малыша. Мой любимый и всегда все понимающий муж сказал: «Значит, будем с ней дружить!».
Когда мы пригласили Ирину в гости, дети с радостью приняли ее. Мы стали общаться все чаще: как правило, я забирала ее по выходным к нам домой или мы вместе ездили куда-нибудь. Летом приезжали к ней в лагерь, куда увозили детишек из детского дома. Осенью вместе отмечали ее восемнадцатилетие. И когда наступило время уезжать из детского дома, встал вопрос: а куда же ей ехать? «Конечно, пусть живет у нас», – решили мы на семейном совете.
Сейчас нашей Иринке уже 24 года. Она вышла замуж и родила нам уже второго внука. Так что мы с мужем стали бабушкой и дедушкой в 36 лет. Называет она нас не иначе, как «мамуля» и «папуля». Она закончила колледж, личная жизнь сложилась удачно, чему мы очень рады. Живут ребята в своей квартире, в планах строительство собственного дома. Ирина очень добрая, ответственная, порядочная, честная, душевная девочка.
Не хочу говорить о тех, кто крутил пальцем у виска, называя нас «ненормальными». Скажу лишь, что мы очень благодарны судьбе за то, что у нас есть наша Иринка. Часто шутим: «Ирин, как нам с тобой повезло – без пеленок, детских болячек, трудностей переходного возраста мы получили такую замечательную взрослую дочь!».
Как-то раз она подошла ко мне, обняла и сказала: «Мамуль, когда ты будешь старенькой, я буду за тобой ухаживать…».
Спасибо тебе, Иринка за то, что ты у нас есть!
Решение взять из детского дома малыша не оставляло нас, и вскоре (искренне благодарю за помощь тех, кто нам помог на этом пути) мы нашли нашу Настеньку. Ей было почти три годика. Она была именно такой, какой я представляла ее себе: белокурые волосы, голубые глаза, маленькая и трогательная. Так хотелось прижать ее к себе и никогда больше не отпускать. Муж, как только увидел ее, сразу сказал: «Наша! Она так похожа на наших детей!».
Помню, как на третий день посещения (я поехала одна, муж задержался на работе) я услышала, как няня позвала ее и сказала: «Настя, к тебе мама приехала». И она впервые бросилась ко мне с радостным криком «Мама!» и вложила свою ручку в мою, чтобы подняться по лестнице. Я испытала те же эмоции, как в то время, когда впервые стала мамой: меня душили слезы, я поняла, что никогда и никому не позволю обидеть свою маленькую дочку.