Как очаровать графа

– В чем дело? – спросила Эмили. – Почему вы так на меня смотрите?

– Думаю о капризах и поворотах судьбы, – ответил Нэт, улыбнувшись. – Если хотите, можете остаться здесь. Я сделаю так, что Эбберлинг никогда к вам не приблизится. Уж я об этом позабочусь.

– Я знаю, что позаботитесь. – Она приложила руку к его груди. – Но здесь, у вас, я буду пленницей в красивой клетке. А в клубе «Тантал» я кое-что зарабатываю и живу своей собственной жизнью. Да и вам без меня будет удобнее.

«Возможно, она права, – промелькнуло у Нэта. – Во всяком случае, в ее словах есть какой-то смысл…» Но он решил, что подумает об этом потом.

– Мне нужно кое-что исследовать, – сказал он, накрывая ее руку своей. – Я буду извещать вас о том, как идут дела.

– Да, пожалуйста. – Эмили кивнула и повернулась к выходу. Гарви уже открыл перед ней дверь, но она вдруг остановилась. – Ох, я забыла наверху мой ридикюль. – Она едва заметно покраснела. – Сейчас вернусь.

Дворецкий снова закрыл дверь.

– Гарви, ты можешь идти, – сказал Нэт.

– Хорошо, милорд.

И в вестибюле остались только он и француженка. Она стояла, глядя на лестницу, и совершенно не обращала внимания на Нэта. Или делала вид, что не обращает. Немного помолчав, Нэт спросил:

– Почему Хейбери называет вас французской вертушкой?

Дженни бросила на него взгляд.

– Думаю, это из-за моей обычной прически, месье. – Сейчас она говорила с сильным французским акцентом.

– Хм… интересно… Потому что раньше Хейбери упоминал французскую вертушку, которая сует свои пальцы во множество разных пирогов, – кажется, так он выразился.

Дженни с улыбкой кивнула.

– Да, я люблю пироги.

Натаниель прищурился и тихо сказал:

– Мисс Мартин, а ведь Эмили не дружит с глупцами, и мы оба – ее друзья. Так что же, продолжим ходить кругами? Или, может быть, вы предпочитаете подумать, чего мы могли бы добиться совместными усилиями?

Мисс Мартин наконец-то повернулась к нему лицом.

– Я однажды вас видела, милорд, – на одной из ассамблей Бонапарта. – Ее акцент почти совершенно исчез. – У вас был ужасный шрам на одной стороне лица, и один глаз был мутным. Я лишь позже узнала, кто вы такой, но должна сказать, Нэт Стоукс, вы меня тогда очень впечатлили.

И теперь-то Нэт понял, почему эта женщина казалась ему знакомой.

– А вы были черноволосой испанкой, и у вас имелась записка, в которой сообщалось о местонахождении двух советников Наполеона.

Мисс Мартин сделала реверанс.

– Именно так, милорд. Прошу прощения, что рассказала про вас Эмили, но война-то окончена, а Эмили – моя подруга. Даже сестра, как сказала София.

– Я вас понимаю, – ответил Нэт совершено искренне. – Ведь врагов приобрести гораздо легче, чем друзей. Поэтому друзей надо беречь, а врагов уничтожать, не так ли?

Женевьева Мартин протянула ему руку.

– Пока вы, милорд, будете другом Эмили, считайте меня вашим другом. Но ни минутой дольше. Этого вам достаточно?

Нэт пожал ее пальцы.

– Да, мисс Мартин. Согласен.

Тут Эмили перегнулась через перила галереи и воскликнула:

– О боже! Нельзя было оставлять вас наедине!

– Все в порядке, – сказала мисс Мартин, улыбаясь. – Мы пришли к взаимопониманию.

– Звучит как-то пугающе… – заметила Эмили, спускаясь по лестнице. – Дженни, ты не могла бы подождать меня на улице?

– Да, конечно. Но не слишком задерживайся, мне нужно к ленчу быть в клубе.

Тут мисс Мартин вышла, и дверь за ней закрылась.

– Эмили, не очень тонкий ход с вашей стороны, – с усмешкой проговорил Нэт.

– Может, и не очень. К тому же вы знаете, что я никогда не забываю свой ридикюль. Но я видела, как вы все утро присматривались к Дженни, и подумала, что вы бы хотели поговорить с ней без свидетелей.

Нэт рассмеялся.

– Что ж, очень остроумно. Дружеская беседа двух шпионов, верно?

– Именно так. Я рада, что теперь вы знаете, кто она такая. Меня начинает утомлять постоянная ложь. – Нэт положил ее руки к себе на плечи, и Эмили, приподнявшись на цыпочки, поцеловала его. – Вы сегодня утром были очень заботливым. Сделать все равно ничего нельзя, но было… Мне было очень приятно узнать, что на свете есть люди, которым небезразлична моя судьба.

Взяв ее за плечи, Нэт заглянул ей в глаза и проговорил:

– Дорогая моя, если последние десять лет меня чему-то научили, то только одному: я точно знаю, что всегда что-то можно сделать.

Эмили коснулась его щеки и прошептала:

– Но не во всех случаях.

Она снова его поцеловала и тотчас же, не сказав больше ни слова, выскользнула за дверь.

Нэт знал, что она имела в виду. Если даже они каким-то чудом смогут остановить Эбберлинга и он больше не будет ее преследовать, она все равно останется дочерью прачки, а он – графом. Он стал им по случайному стечению обстоятельств и вопреки своему желанию, но он все равно граф, и с этим ничего не поделаешь.

Пробормотав под нос проклятие, Нэт пошел распорядиться, чтобы ему седлали коня.