Как очаровать очаровательную

— Должно пройти. На стадии ухаживаний я еще обеспечу Далии столь желаемую ею романтичность в отношениях, по крайней мере в той степени, в какой способен вынести подобные вещи. Однако поженившись, мы вернемся к размеренной, спокойной жизни.

Маккриди покачал головой.

— Милорд, при всем уважении к вам, вы не так хорошо знаете женщин.

— С меня довольно того, что я знаю мисс Балфур.

— Мисс Балфур — девушка умная и с характером. — Камердинер с задумчивым видом потер подбородок. — Вы только задумайтесь — она поставила парус по ветру и всего одним выстрелом сокрушила правый борт вашего корабля.

— Так уж и одним! На самом деле целым залпом. — Первым ее выстрелом стал этот ее поцелуй, а уж после него все и полетело в тартарары. Всего один миг блаженства, когда он ощутил своими губами эти нежные и податливые уста, такие сладостно-невинные… Его бросило в жар.

«Она должна быть моей! А стоит мне уехать, как ее, черт возьми, тут же перехватит кто-то еще!»

Лорд Кирк стиснул зубы.

— Нет, что бы ни случилось, я останусь и буду сражаться до конца.

Маккриди просиял.

— Вот это по-мужски! — согласился он. Камердинер собирал раскиданную одежду Кирка, чтобы повесить ее в платяной шкаф. — Единственный вопрос, как вы будете сражаться.

— Ты прав, мне нужна стратегия. Чтобы выиграть не просто сражение, а кампанию. Мне надо вынудить мисс Балфур сдаться, безоговорочно и без колебаний.

— Вы говорите в точности как герцог. — Маккриди одобрительно кивнул. — Его светлость любил повторять, что план кампании должен быть продуман заранее на много ходов вперед, а все стычки и сражения — вести к решающей победе над врагом, — добавил бывший слуга Веллингтона.

— А враг, стало быть, мисс Балфур? — насмешливо глянул на камердинера Кирк.

— Условно говоря, да. Она враг, которому надо навязать мир.

— Печально, но факт. Она вторглась в мой мир и лишила меня покоя.

«И разбередила душу».

До того как она появилась в замке герцогини, Кирк убеждал себя в том, что его отношение к Далии сугубо прагматическое и продиктованное рассудком, и уж конечно, даже отдаленно не походит на страсть.

«Я обманывал себя. Я жаждал видеть ее в своем доме, в своей постели. Особенно в постели. И поцелуй — тому доказательство».

— Она одновременно и враг, и главный трофей.

— Так точно, милорд.

Маккриди повесил сюртук и жилет в шкаф. Потом бросил рубашку и шейный платок в аккуратную кучку для отправки в прачечную у двери.

— Итак, вопрос в том, как мне быть дальше? — Лорд Кирк откинулся на спинку ванны.

Взяв его обувь, камердинер извлек из нижнего ящика шкафа небольшую жестянку и мягкую белую тряпочку, затем уселся у камина, чтобы видеть сидящего в ванне лорда.

— Будь вы правителем страны и пожелай вы завоевать другую страну, что бы вы предприняли?

— Я предложил бы своего рода договор о перемирии, чтобы можно было прийти к соглашению без пушечной пальбы.

— Совершенно верно, милорд. — Маккриди открыл жестянку, окунул в нее тряпку и стал начищать обувь. — А что бы вы предложили прекрасной враждебной нации ради того, чтобы добиться от нее капитуляции и пропуска ваших войск в ее владения?

Кирк минуту или две молчал, обдумывая ответ и сосредоточенно намыливая плечи. Наконец он кивнул.

— Пищу. Еду.

— Еду? — удивился Маккриди.

— Нечто такое, что она — другая нация, то есть, — любит, но чего у нее нет. К примеру, груши. Она обожает груши.

— О, герцогиня сама обожает груши, потому не бывает такого обеда в замке Флорс, на котором их бы не подавали.

— Черт. Значит, груши тут не годятся. — Но Кирк знал о Далии кое-что еще. — Я собирался подарить ей книги, купленные тобою в городе. Они ей понравятся, хотя их всего три.

— Для начала трех наверняка хватит.

— Нет-нет. Я хочу, чтобы она поняла, что мое отношение к осаде самое серьезное. Трех книг мало. Нам предстоит многомесячная война. А потому моя первая вылазка должна быть весомой.

Маккриди методично начищал носок ботинка.

— Из того немногого, совсем немногого, что мне известно о женщинах, — им страшно нравится, когда ради них кто-то способен постараться.

— Постараться?

— Да. Возможно, вам следовало бы присовокупить к этим книгам нечто еще. Ценное, свидетельствующее о вашем отношении к ней. Женщины любят, когда ради них мы прикладываем старания.

— Но какого рода должны быть эти старания? Едва ли я смогу продемонстрировать ей свое мастерство игры в шахматы или нарды, и, проклятье, я совершенно не умею сочинять стихи, хотя герцогиня убеждена, что для этого необходимы лишь перо, бумага и время.

— Если вы не можете сочинять стихи, то что вам мешает хотя бы прочесть мисс Балфур одно стихотворение? Нежно, вкрадчиво, выразительно.

А что? Замысел не так уж и плох. В свое время он частенько читал Далии вслух, и, казалось, ей всегда это было по душе. К тому же и труда это не составит.

— Для вящего эффекта я мог бы прочесть ей одно из тех стихотворений, которыми она особенно восторгается.

— Вы знаете ее любимые?

— Да. Придется сделать вид, что я тоже люблю их, и это будет непросто.

— Потому это и называется постараться, милорд.

Камердинер снова обмакнул тряпку в ваксу.