Как перевоспитать герцога

Маркус ничем не ограничивал бюджет праздника, позволив Лили тратить столько, сколько она сочтет нужным, и, как оказалось, она все сделала правильно. Игрушек хватило на всех и каждого. Роуз играла в серсо, и пока у нее получалось совсем неплохо. Она не смогла поймать только половину из брошенных ею колец, тогда как ее партнерша по игре роняла чуть ли не каждое. Но отсутствие мастерства не мешало девочкам получать удовольствие от игры. Каждый взлет кольца они встречали взрывом смеха и визгом.

Пока все свидетельствовало о том, что праздник удался.

Почувствовав хлопок по спине, Маркус обернулся и увидел справа от себя костлявую физиономию Смитфилда. До сих пор им так и не представилась возможность пообщаться, поскольку женщины говорили без остановки, пытаясь прийти к единому мнению по поводу того, за какой игрой следует наблюдать мисс Блейк.

В конечном итоге мисс Блейк отдали почетное право наблюдать за пирожными.

– Чудесная идея. Кто ее автор? Ваша гувернантка? – спросил Смитфилд, глядя на Лили.

Маркус поймал себя на том, что вот-вот заскрежещет зубами от злости.

– Нет. Автор идеи – я. Мисс Лили всего лишь исполнитель.

Смитфилд хмыкнул.

– Так, значит, вы выступили с грандиозным предложением, а в жизнь его воплотила она. Поступок настоящего герцога. – Все это было сказано в обычной для Смитфилда насмешливо-суховатой манере, так что с чего бы ему обижаться? Но Маркус обиделся.

– Да, она справилась с поручением, и Роуз, похоже, обзаводится подругами, что и было главной целью этого раута. У девочки должен быть свой круг общения, не ограниченный только ее отцом и гувернанткой.

Смитфилд озабоченно нахмурился.

– Вы знаете, что признавать ее своей дочерью вы не можете даже в разговоре со мной. Все, разумеется, и так догадываются, но если вы озвучите этот факт, обществу придется отреагировать. И тогда может случиться так, что Роуз окажется в изоляции. Хочется верить, что не все дети, что сейчас играют здесь, объявят ей бойкот. Так что лучше придерживаться прежней версии о том, что Роуз – дочь вашей покойной кузины.

Проклятье! Маркусу хотелось броситься на Смитфилда с кулаками, тогда как тот всего лишь озвучил то, что было прекрасно известно и самому Маркусу. Да и Лили говорила ему об этом почти теми же словами, только раньше Смитфилда. Но если он, Маркус, герцог, то почему он не может просто взять и заставить людей делать то, что он, герцог, хочет?

Хотя если бы он мог просто взять и заставить всех плясать под свою дудку, сегодня он бы не делал того, что делает. Он бы сейчас гулял с Роуз и Лили в парке, а потом они бы вместе ужинали, а затем вместе бы уложили Роуз спать, после чего он бы уложил Лили в свою кровать и занялся бы с ней тем, что заняло бы куда больше прежних двух минут.

– Ваша светлость, спасибо за чудесный праздник. Какая интересная затея!

Это сказала одна из сестер Смитфилда: для Маркуса они обе были на одно лицо. Эта же сестра, схватив под руку какого-то господина, потащила его к Маркусу.

– Позвольте вам представить моего мужа, мистера Хотона. К сожалению, он не смог прийти к вам на ужин вместе со мной.

Мистер Хотон поклонился, и Маркус попытался вспомнить, о чем можно говорить с приличным джентльменом в приличном обществе.

О своей дочери Роуз он говорить не мог, как не мог отпустить лестное замечание по поводу убранства комнаты, поскольку они находились на свежем воздухе. Говорить о закусках он тоже не мог, поскольку сам ими угощал, и делать их предметом обсуждения было бы невежливо. Если угощение пришлось гостям по вкусу, они решат, что он нарывается на комплимент, что опять-таки невежливо, а если нет – право, не могли же они прямо в глаза ему об этом сказать! Это было бы вопиющим нарушением приличий, особенно с учетом того, что хозяин дома – герцог, а критиковать герцога не позволяют приличия. Одним словом, как в сказке: налево пойдешь, коня потеряешь… Ну, и в том же духе.

– Приятно познакомиться, мистер Хотон, – после долгого молчания выдавил из себя Маркус. – Я так рад, что вы все смогли посетить праздник моей… моей воспитанницы.

– Да, мои девочки в восторге. Разумеется, они потребуют, чтобы и мы устроили для них нечто подобное. Но даже если мы и последуем вашему примеру, нам с вами не сравниться. – Все это было сказано миссис Хотон. И как, спрашивается, ему на это реагировать? Если он скажет: «конечно, куда вам до меня», то выйдет еще хуже, чем с угощением, а если он возразит и скажет, что их праздник может быть ничем не хуже, то это будет наглой ложью, а лгать Маркус не хотел.

Разве что под давлением особых обстоятельств.

– Благодарю вас, миссис Хотон.

Она, кажется, не заметила отсутствия комментария.