Как перевоспитать хулигана

— У вас так оно точно доброе. Я как бы заскочила спросить, может чего надо, но, как вижу, у Васька и так всё есть. Ну, не буду мешать. Как закончите, спускайтесь что ли завтракать, — многозначительно присвистывая, нарочито медленно сдаёт задним ходом сеструха, закрывая за собой дверь. До щелчка.

— У меня будут проблемы, да? — по-ребячески задорно смеётся Руслан, когда наши взгляды пересекаются. — Твой отец не держит случайно охотничьего ружья?

— Планируешь отделаться так легко? — сочувствующе похлопываю его по плечу, высвобождая свою грудь из приятного, но теперь уже точно неуместного капкана. — И не надейся. Расправа будет жестокой и беспощадной. Слышал Ксюшу? Тебя ждут на завтрак.

Нет, само собой, его безопасности ничто не угрожает. Всё же мне не пятнадцать, чтоб родители заламывали руки от ужаса и сетовали на подростковую разлагающуюся мораль. Максимум, могут напомнить про правила приличия, ведь акустика у нас что надо, но и здесь с нас взятки-гладки. Мы ничего не сделали. Не успели. Или не стали бы делать. Наверное.

Однако глядя на то, как меня спускают вниз на руках, ничего удивительного, что первым вопросом со стороны дорогой мамули становится: как часто нам теперь ждать ночных гостей и пора ли увеличить сервировку стола на одну персону? Рымарь хитрый, лишь многозначительно отмалчивается, а мне-то уже точно не отвертеться от расспросов. Кто бы ещё подсказал, что отвечать.

Да, между нами происходит очевидная взрывоопасная химия и да, со стороны кажется, что мы уже будто встречается, НО… Как на самом деле обозвать уровень наших отношений? Что происходит между нами? Если за собой я могу подвести хоть какую-то логическую черту, за него говорить с уверенностью точно не могу.

Поэтому избираю нейтральную позицию, а именно — помалкиваю в тряпочку, уплетая глазунью с жареной колбасой. Руслан сидит рядышком, переквалифицировавшись в подставку для моей лодыжки. Опираться на неё невозможно, поэтому нога с удобством зафиксирована на его коленях.

Разговор протекает мирно и живенько. Пока близнецы поливают всех из водяного пистолета, а Ксюха кормит вертлявую Буську кашей, вернее размазывает непрезентабельного вида смесь по стульчику, мама дожаривает вафли с такой скоростью, словно участвует в соревновании.

Растущая стопка уменьшается только потому, что бабуля с загадочным видом то и дело подкладывает их Рымарю. Судя по всему, её план заключается в том, чтобы откормить его до такого состояния, когда он не сможет выкатиться на улицу и останется здесь навсегда.

— Да хорош, хорош. Правда. В меня уже не лезет, — тормозит он её, чуть ли не пряча тарелку под стол.

— Кушай, кушай, яхонтовый. А то ты такой тощенький, нам таких не надо. Нам надо чтоб мужчинка крепкий был. Чтоб дрова в щепки одним ударом рассекал.

Полный фейспалм. Я балдею от её простоты. Да и от ситуации в целом. Всем так комфортно, будто родственнички каждый день принимают моих ухажёров. Не, гости у нас явление нередкое, соседи запросто заваливаются без спроса в любое время, как и мы к ним — это обычное явление для загородной жизни, но в данном случае ведь речь идёт не о просто «соседе». А им ничего так, всё норм. Никаких напрягов.

Папа с Виталиком уезжают первыми, забирая Кирилла с Никитой, навьюченных школьными неподъемными ранцами. Если бы не моя «травма» я бы уже тоже укатила на пары, но вместо этого неторопливо допиваю кофе и заедаю его пряниками, за которыми оперативно сгонял обратно наверх Руслан.

Ту минуту, что он отсутствует, оккупировавший меня женсовет устраивает ожидаемую безмолвную переглядку, открыв огонь на поражение. Впору прятаться за крышкой от сковородки. Даже малявка поддакивает, что-то балаболя. Один дед не принимает участия в ментальной осаде, но это из-за того, что его отправили выгуливать Пятнашку.

Возможность стрясти с меня интимные подробности представляется буквально через пару часов, после того как Рымарь уезжает. Не на пары, конечно, на них он точно не собирается, но ведь у него есть и свои дела. Не всё же вокруг меня плясать с бубнами.

Всё это понимаю, но когда провожаю его до крыльца не могу отделаться от сосущего под ложечкой огорчения. Не спасает даже прощальный поцелуй и обещание заехать вечером. Вечером — это слишком долго ждать.

Мёрзну, кутаясь в древний потасканный тулуп в стиле «я либо хиппи, либо бомж», но упорно жду пока не смолкнет грохот удаляющего мотоцикла. Лишь когда становится настолько тихо, что слышно как в доме напротив выясняют отношения пожилые супруги, возвращаюсь в тепло прогретых бетонных стен.

— Проводила жениха? — интересуется мама, к тому моменту нацепившая на нос очки и ковыряющаяся в алмазной вышивке.

Это у неё такой променад в перерыве между домашними делами. Картины по номерам, вязание, декупаж — несмотря на то что официально она уже несколько лет домохозяйка, одной уборкой и готовкой её хобби не ограничивается. В свободное время берутся заказы на всякую мелочёвку через объявления, которые мы ей настроили.