Как перевоспитать хулигана

— Да нечего особо рассказывать, — хочу. Наверное. Или не хочу. Я пока сама мало что понимаю, поэтому и не тороплюсь распространяться. — Спотыкнулись на стандартных сложностях несостыковки характеров.

Туманный ответ, но близкий к истине.

— Несостыковки характеров?

— Ага. Сложная штука — эти ваши отношения. Слишком нервно.

— Только так не должно быть Любовь — это несложно и уж тем более не нервно. Любовь — это как раз когда просто. Её присутствие должно дарить спокойствие, а не вводить в депрессию.

Депрессия? А у меня она, да? А то я ж сроду не знала, что это за фрукт такой и с чем его едят.

— Любовь? — мрачно хмыкаю, чувствуя сдавленную горечь от одного этого слова. — Когда любишь, можно ведь и поступиться принципами, верно?

— Конечно.

— Ну значит, не любовь это вовсе.

— Так, партизанка! — получаю по спине вафельным полотенцем от сердитой бабули, начищающей до блеска рюмки. — Давай колись, чагось учудил твой волосатик горемычный? Ты посмотри на неё! Ходит сама не своя, глаза на мокром месте и не сознаётся.

Глаза на мокром месте? Ну, есть немного, правда это скорее от растерянности.

Ведь по существу и не произошло ничего такого. Того, что нельзя было бы решить диалогом, во всяком случае. Но именно с диалогом у Руслана большие проблемы.

Ему проще начать размахивать кулаками. Под раздачу которых, собственно, попала и я.

По правде говоря, я сама толком не поняла: как, что и каким образом всё вот так перекрутилось. Многострадальная субботняя смена небрежным росчерком перечеркнула то, что выстраивалось между нами последние недели. Казалось бы, и моя неугомонная совесть почти поутихла, неторопливо стирая из памяти позорную оплошность, и само по себе всё складывалось как нельзя лучше, заставляя сердечко трепетать, а бабочки в животе порхать, но однажды коса ведь должна была найти на камень. И она нашла.

Если вкратце, то… Нет, вкратце не получится. В общем, наша закусочная — это не какая-то там захудалая пивнушка с сомнительным контингентом, пусть алкоголь в перечне меню и присутствует. Нет, наше кафе семейное. Там всегда тихо, мирно и дружно. Но бывают и исключения, не без этого. Иначе бы охранник на входе не стоял и камеры через каждые пятнадцать метров не висели бы.

В такое исключение повезло подлезть мне. Не в первый раз, но впервые в присутствии Руслана. И не скажу, что прям что-то запредельное намечалось: просто притащилось под утро двое парней в явном подпитии. Громкие, но не агрессивные и более-менее адекватные. Судя по всему, до этого они тусили в клубе, который чуть дальше расположен. Проголодались, решили поесть. Частое явление.

По закону всемирной подлости столик им достался мой. И бог бы с ним: ну отвесили несколько корявых попыток пофлиртовать, что-то там побекали — я обычно не вслушиваюсь, сохраняя дежурную улыбочку и вежливо давая понять, что вести себя в общественном заведении стоит приличнее. Тем бы дело и закончилось, если бы одному из них не прижало в туалет и, проходя мимо, он меня за жопу не мацнул. А дальше… а дальше полетела посуда.

Рымарь, к несчастью, в этот момент не спал, как любит делать обычно. Не знаю почему, но практически все мои рабочие часы он торчит у нас, вместо того, чтобы ехать домой. Ему начальство даже в служебном помещении разрешило дремать на диванчике, настолько тот стал частым гостем. Но в этот раз до диванчика он так и не дошёл.

Короче, слово за слово, повышенные голоса, переход на личности, стычка.

Финита. Сцепились так, что сидящие рядом посетители отбежали в другой конец зала.

И нет бы мне сделать тоже самое, дожидаясь пока охранник их расцепит, фиг там — полезла сама разнимать, игнорируя враждебно брошенное мне Русланом: «не лезь».

Проигнорировала — получай.

В запале он меня банально не увидел и приложил с локтя по виску. Так приложил, что я на пол улетела. Подниматься мне какая-то девушка-клиентка помогала. Больно, унизительно, но сама виновата. Когда распалившихся пьянчужек выдворили дышать свежим воздухом, у меня и мысли не возникло устраивать разборки. До того момента пока я не услышала сухое: «Я же сказал — не лезь» вместо самого захудалого «Прости».

Вот где стояла, там я и оцепенела. Несколько секунд мы просто молчали, после чего единственное, что у меня получилось из себя выдавить было: «Где выход ты знаешь». Была уверена, что не послушается, но… Нет. Рымарь реально развернулся и ушёл. Всё.

Я была в шоке.

И от его решения, и от его внешнего вида, потому что в тот момент Руслан был сам на себя непохож. Чёрные глаза будто лишились белков вовсе, а черты ожесточились. Сразу вспомнился и тот наш разговор ночью у меня дома. О том, что он толком не помнит как избивал мужика, поднявшего руку на его мать.