Как Петербург научился себя изучать

Краеведческим организациям на местах, в тесном контакте с органами Наркомпроса, следует лишь всемерно следить за тем, чтобы столь благоприятное для них постановление Совнаркома не игнорировалось на местах и проводилось в жизнь со всей эффективностью. ЦБК со своей стороны примет все меры к поддержке тех краеведческих организаций и учреждений, которые не смогут собственными силами добиться на местах признания своих прав на широкое участие в разрешении стоящих перед ведомствами задач краеведческого характера[256].

Ссылаясь в своем выступлении на взгляды и планы ЦБК, Павлов-Сильванский фактически подразумевал, что он говорит от имени организации в целом. Возможно, его вполне поддержала большая часть коллег – членов бюро, но его статью не следует воспринимать как единогласно принятую позицию. В ноябрьском номере «Известий ЦБК» за 1927 год была опубликована длинная редакционная статья Райкова, ветерана ленинградского экскурсионного движения и члена Центрального бюро, в которой он выступал против взглядов Павлова-Сильванского. Райков писал:

Ведь надо же понять, что краевед не чиновник, не совслужащий, что он работает добровольно, постольку, поскольку это ему дает личное удовлетворение. Попробуйте поставить его под чью-нибудь указку, сделать его работу подневольной – и он бросит работу, и ничего с этим не поделаешь. <…> Форма сохранится, но жизни не будет за этой формой. Как только краеведам-общественникам начнут давать обязательные задания – «делай то-то и не делай то-то», как только их начнут помимо их желания «спланировывать» и «согласовывать», хотя бы с самыми лучшими намерениями и по самым лучшим рецептам, – так они понемножку начнут отходить от работы. <…>

Признавайте сколько угодно за краеведной работой «государственное значение», помогайте ей, чем можно, но оставьте ей ее независимый добровольно-общественный характер. Я думаю, что под этой мольбой подпишутся многие и многие тысячи краеведов. А дело выходит наоборот. Материальной помощи почти никакой, а по линии распоряжений – сколько угодно…[257]

По новому указу осуществилось все, чего опасались его противники, подобные Райкову. Общества местных «добровольцев» успешно национализировались, что в конечном итоге привело к приказам сверху и обязательному участию в национальных экономических проектах. Кроме того, это решение, вероятно, принималось для достижения важной краткосрочной цели: обеспечить присутствие на Третьей конференции более послушных делегатов, представителей областей, которые, по расчетам, будут поддерживать центр[258]. Как только Наркомпрос объединил региональные общества, как только московское отделение восстановило свой юридический мандат, судьба ленинградской группы в значительной степени была решена.