Как пишется история: Кронштадтские события 1921 года

Конечно, как мы видели выше, в Кронштадте было много новобранцев, только несколько месяцев назад приехавших из деревни, знающих не понаслышке, что такое продразверстка. Но не они начали «бучу» 27 февраля 1921 г. Именно с учетом их настроений матросы «Петропавловска» и добавили в свою резолюцию пункты об отмене продразверстки. Но вопрос, в какой степени эти вчерашние крестьяне принимали участие в выступлении. Можно, например, обратиться к воспоминаниям поэта И. А. Ермолаева – участника событий375. В 1921 г. в возрасте 22 лет он оказался на Балтийском флоте. Для него как для выходца из села были близки требования об отмене продразверстки. Эта тема, по его воспоминаниям, волновала его. Но обратите внимание: «4 марта стало известно, что на линейных кораблях «Севастополь» в «Петропавловск» создан революционный комитет, который возглавил матрос с «Петропавловска» товарищ Петриченко. Было предложено создать революционные комитеты во всех частях гарнизона и взять власть в свои руки, отстранив от руководства комиссаров. На 10 утра 5 марта было назначено совещание представителей ревкомов на линкоре «Петропавловск». Вечером 4 марта я зашел в Первый флотский экипаж и узнал, что приглашение от ревкома получили и они». Можно, конечно, поставить под сомнение, что только 4 марта (когда уже и за границей появились первые сведения) матрос узнал о создании ВРК. Но к этим числам относится расширение ВРК, привлечение в него представителей других кораблей (кроме «Петропавловска» и «Севастополя»), представителей жителей города и гарнизона. В том числе и это дает возможность, мне кажется, считать, что главной движущей силой выступления все-таки были команды «Петропавловска» и «Севастополя». Если признать социальную мобильность старослужащих матросов, наличие у них общих интересов, то это и поставит под сомнение верность мелкобуржуазной (крестьянской) концепции в советской историографии Кронштадтских событий 1921 г.

Одной из целей исследования Ю. А. Щетинова было доказательство того, что, несмотря на то, были ли руководители мятежа в контакте с контрреволюционными кругами или нет, неизбежно ВРК начал бы искать помощь от любых антибольшевистских сил. Такой вывод, похоже, вполне справедлив.

Итоговое заключение Ю. А. Щетинова, что выступление матросов, спровоцированное заговорщиками, основывалось на недовольстве крестьян продолжавшейся в мирных условиях (Ю. А. Щетинов, как и все советские историки, не считает Кронштадтские события частью Гражданской войны. – В. П.) политикой военного коммунизма и на деструктивной деятельности троцкистов в руководстве флота. Как видим, выводы автора полностью совпадают с версией «Краткого курса…». Но несомненное достоинство диссертационной работы Ю. А. Щетинова заключается в широком привлечении документов Русского заграничного (Пражского) архива, многие из которых автор публиковал впервые. Это документы из фондов эсеровского «Административного центра», савинковского «Народного союза защиты Родины и свободы», личных фондов П. Н. Милюкова, А. Н. Гучкова, П.Б. Труве, А.И. Деникина, Б. В. Савинкова, В. М. Чернова и др. Также в диссертации приведен прекрасный обзор русской эмигрантской печати 1921 г. Следует, однако, отметить, что Ю. А. Щетинову удалось найти документы, только косвенно указывающие на возможную связь эсеров и меньшевиков. Не помогли автору и документы из Русского архива при Колумбийском университете в США, опубликованные Полом Эвричем в 1973 году. Об этих документах я писал в предыдущей главе.

Как и другие исследователи предыдущего историографического периода, Ю. А. Щетинов ищет свидетельства связи кронштадтцев с меньшевиками в их программных документах376. По мнению автора, наличие в резолюции от 1 марта элементов программных заявлений меньшевиков иллюстрирует наличие влияния этой мелкобуржуазной партии на выступление матросов. Мне кажется, такой анализ формы, но не внутреннего реального содержания не отражает всей сложности идеологической борьбы в Кронштадте. За устойчивым набором лозунгов, за четыре года бесконечных митингов, почти потерявших реальный смысл, могла скрываться любая мотивация.

Сама постановка вопроса о влиянии внешних политических сил на события марта 1921 г. уводит нас в сторону от решения вопроса о причинах Кронштадтских событий 1921 г. Конечно, матросы и солдаты, жители Кронштадта на протяжении всех лет революции подвергались пропаганде со стороны и эсеров, и меньшевиков. Следы такого идеологического влияния мы находим в программных документах ВРК. Но также мы находим там и требования анархического характера. Анализ историографического материала и сохранившихся документов позволяет сделать вывод, что действия матросов, при ключевом влиянии старослужащих матросов с линкоров «Севастополь» и «Петропавловск», носили скорее леворадикальный характер.