Как покорить герцога

Энни сидела в карете и что-то вязала. Для Маргарет это ее занятие представляло собой неразрешимую загадку. Дело в том, что она ни разу не видела какую-нибудь готовую вещь, связанную руками ее служанки.

— Домой так рано? — удивилась Энни.

Наступил щекотливый момент.

— Ты поедешь одна, а я еще кое-куда заеду. — Маргарет произнесла это твердо, так твердо, как только могла, чтобы у Энни не возникло желания задавать ей неудобные вопросы. Впрочем, такие пустяки, как строгий тон, не могли удержать Энни; Маргарет знала об этом и про себя поеживалась от беспокойства.

— Кое-куда? — насмешливо протянула Энни. — Кое-куда — так вот теперь как звучит адрес дома известного нам обоим герцога. И вам не нужна помощь вашей камеристки, не так ли? — Энни наклонилась, внимательно глядя в лицо Маргарет: — Что вы вдвоем задумали? — На ее лице проступило раздражение. — Вы что-то скрываете от меня? Не хотите ли вы мне что-нибудь сказать?

— Энни, я все тебе расскажу, но не сейчас. Сейчас я даже не знаю, что тебе сказать, кроме того, тебе и так известно, что он добрый, что он помогает мне в моих благотворительных делах, что он служит надежным защитником. Взамен он попросил меня лишь об одном — брать его с собой, отправляясь на поиски приключений.

— На поиски приключений? Ага, так вот как теперь это называется?! Вот как это звучит на языке нынешних джентльменов?

Маргарет покраснела от смущения:

— Нет, нет, я не это имела в виду. К примеру, я ездила вместе с ним в ночной танцевальный зал. — «Там мы целовались». — Ты же знаешь, вместе с ним мы ходили в картинную галерею. — «Где мы едва не поцеловались». — Кроме того, он довез меня в своей карете, чтобы со мной ничего не случилось, до моего дома. — «А там, в карете, как же мы целовались!»

Объяснения Маргарет, как ей показалось, немного ослабили подозрения Энни, но не притупили ее проницательности. Энни вслух сказала нечто такое, от чего Маргарет впервые в жизни, можно сказать, потеряла дар речи.

— Ясно, теперь мне ясно, что вы влюбились в него. — Энни покачала головой. — Кому, как не вам, знать, что в жизни редко увидишь счастливый конец. Вашей сестре повезло, хотя шансов у нее было не очень-то и много. А у вас их еще меньше, и я очень сомневаюсь в том, что герцог влюблен в вас настолько же сильно. Кому как не вам — вы же играете в карты! — должно быть понятно, как ничтожны ваши шансы в этой игре.

Маргарет шумно вздохнула. Энни, как всегда, была проницательна и, к сожалению, наверное, права.

— Да, Энни, я согласна с тобой. Вряд ли тут что-нибудь получится. Но я люблю его, а ему, похоже, тоже нравится мое общество. Кроме того, его помощь никак нельзя назвать ненужной.

Нахмурившись, Энни внимательно и серьезно посмотрела на хозяйку:

— Как я вижу, вы намерены продолжать делать то, что и прежде. Ваши чувства проснулись, и вы не собираетесь ничего менять до тех пор, пока вам не придется это сделать. Похоже, мои предупреждения ничего не дали. — Она тяжело вздохнула. — Было бы лучше, если бы вы все-таки прислушались к моим словам. По крайней мере, не забывайте об осторожности.

Примерно об этом же Энни предупреждала ее пару недель тому назад, и тогда и сейчас ее предупреждения не были лишены смысла. Но разве может влюбленная женщина, более того, увлеченная любовью, думать об осторожности?!

Джорджия и дракон

Роман Повелительницы Тайн

— Ты хочешь быть человеком? — спросила Джорджия, искоса поглядывая на юношу, особенно на его голые ноги.

Они смущали ее больше всего.

— Нет, — откровенно признался он.

— О! — Джорджия была удивлена, причем настолько, что даже потеряла на время дар речи.

— А ты хотела бы быть кем-нибудь еще, не только такой, какая ты есть? — спросил юноша.

— Только не той, кому надо идти в лес, где можно встретить незнакомых и даже опасных созданий, — отшутилась она. — А так, нет, не хочу.

— Тогда почему ты спрашиваешь меня, хочу ли я быть человеком? Разве плохо быть драконом? — полюбопытствовал юноша.

— Думаю, неплохо, — согласилась Джорджия.

— Может, ты чем-то недовольна, но боишься признаться в этом?

Это был очень хороший вопрос.

Глава 26

— Ваша светлость, вас спрашивает леди.

По внешнему виду дворецкого никак нельзя было сказать, удивлен ли он столь поздним визитом дамы или не удивлен; выражение его лица, как обычно, было непроницаемым и невозмутимым.