Как рождаются и умирают монстры (СИ)

Корбан Яксли оказался крайне неаккуратным в вопросах сохранности конфиденциальной информации. Да, конечно, он был у себя дома и на его рабов было наложено заклинание, не позволяющее им рассказать или написать хоть что-то, касающееся происходящего в особняке, но все равно, открыто трепаться о таком важном секрете… глупость.

Солнце начало разбрасывать золотые нити по долине, когда решетка заброшенного входа в подземелья школы открылась и наружу вышел человек в черной мантии. Амикус видел его еще до рассвета, когда тот с легкостью миновал все защитные барьеры Хогвартса, проскользнул к каменной арке, обрамлявшей вход и, отворив решетку заклятьем, скрылся за ней.

Темный Лорд…

Амикус усмехнулся. Несмотря на то, что после возрождения Волдеморт полностью потерял человеческий облик, он по-прежнему был до идиотизма сентиментален. Хогвартс всегда был для него особым местом, но прятать столь ценную вещь там, где орденовцы будет искать в первую очередь?

Благодаря Следящему оку, наложенному на рабыню Яксли, ночь с которой он выиграл в день празднования даты основания организации Пожирателей, Амикус узнал, что Темный Лорд создал новый крестраж, который теперь спрятан в Хогвартсе. И черт возьми, он доверил этот секрет Яксли. Возможно, об этом знает еще и Долохов, но тот предусмотрительно с самого начала пресек возможность для него остаться с мисс Грейнджер наедине, чтобы он смог и на нее наложить следящие чары.

Однако, в случае с Долоховым, сохранность секретов хоть и являлась одной из причин, но явно не главной, которая была видна невооруженным взглядом – он прикипел к своей грязнокровке, поэтому и не захотел делиться.

В этом они похожи.

Изменился ли Долохов так же, как изменился он? В былые времена он бы еще и трахнул ту молоденькую длинноногую рабыню, так сказать, совместил бы приятное с полезным. Но с тех пор, как они с Мариссой окончательно сошлись, ему больше не хочется других женщин. Ему нужна лишь она. И он сделает все от него зависящее, чтобы защитить ее. Их обоих.

Фигура скрылась из видимости, но Амикус не спешил отправляться на разведку. Если верить орденовцам, крестражи хорошо охраняются, а он, хоть и не плох в темной магии, не настолько искусный маг, как тот же Снейп. Нет уж. Он готов помочь, но рисковать жизнью, когда это могут сделать за него другие… Он лишь сейчас начал по-настоящему ценить жизнь, и погибать пока не собирается. Пусть кто-то из Ордена бросается на амбразуру. О славе он теперь уже не грезил. Ему нужен был лишь покой, рядом с Мариссой и их ребенком, а Непреложный обет, который он заключил с орденовцами, давал ему гарантии безопасности в случае победы.

Сегодня же он сообщит Сопротивлению о местонахождении крестража и уйдет со сцены, предоставив повстанцам право играть главные роли.

– Разве это так необходимо? – Гермиона скептически наблюдала как Антонин убирал за пояс очередное холодное оружие. – Ведь мы идем не с врагами сражаться, а объединяться с единомышленниками.

– Это тебе они единомышленники, девочка, – произнес Роули, складывая в карман мантии Огненные камни, новое изобретение Долохова, действовавшее по принципу маггловских гранат, только активирующиеся при помощи заклинания. – А мы с Тони для них именно враги. Притом злейшие, если вспомнить, скольких их друзей и, возможно, членов семьи, мы грохнули. Я буду совершенно не удивлен, если они захотят воспользоваться возможностью поквитаться.

– Тебе тоже не стоит расслабляться, лапонька, – произнес Антонин. – Времена, когда вы были соратниками, уже в прошлом. Теперь все иначе.

– О чем ты говоришь? Мои убеждения не изменились.

– Неужели? – Антонин насмешливо вскинул брови, и Гермиона недоуменно нахмурилась. – Ты теперь со мной, лапонька. Вот, что изменилось, – гриффиндорка открыла рот, но тут же сомкнула губы, передумав выдавать контраргумент. – Неизвестно, как они отреагируют на это. Я уж не говорю о том, что мы понятия не имеем, к кому конкретно идем. Ведь, насколько я помню из твоих слов, самые близкие твои друзья… мертвы.

Перед последним словом он сделал небольшую паузу, вздохнув. Ему было плевать на тех людей, но ей не было все равно. Она страдала, и это падало тяжким грузом и на него.

Гермиона рефлекторно обхватила кончик спрятанной в рукаве мантии кожаной кобуры, в которой лежала палочка. Теперь, когда магия полностью вернулась к ней, она чувствовала себя намного увереннее, но тот позитивный настрой, с которым она проснулась сегодня утром, немного развеялся после слов Долохова. Он был прав, все изменилось. И кто встретит их в Сопротивлении, они действительно не знали. Эти люди были крайне осторожны. Даже Малфой, который общался с ними довольно часто и снабжал их новыми боевыми единицами, по незнанию или намеренно не смог назвать ни одного имени. Учитывая нынешнюю ситуацию, они делали все правильно, не доверяя никому, но Гермионе все равно было тревожно.