Как рождаются и умирают монстры (СИ)

– А я думал, ты обрадуешься возможности снова оказаться в деле, – он поднялся с подлокотника. – Если ты думаешь, что она сможет как-то навредить нам, то, не переживай – мы будем крайне осторожны и не станем преследовать ее в одиночку.

– Нет, Антонин, дело не в страхе. Просто сейчас не лучшее время для таких миссий.

– Почему? Случилось что-то, о чем я не знаю?

– Да, можно и так сказать, – Гермиона отвела взгляд в сторону, бегая глазами по комнате, а через пару мгновений снова посмотрела на мужчину. – Помнишь, я говорила, что уже два дня неважно себя чувствую? Сегодня мы с Джинни были в Св.Мунго, и я решила пройти осмотр у целителя. И… он нашел причину моего плохого состояния.

– Ты чем-то заболела? – с волнением в голосе спросил Долохов.

– Н-нет, не то чтобы.

– Тогда что? Проклятье?

– Это… с какой стороны посмотреть. Для одних, может, и проклятье, а для других – благословение.

– Я… эм… не понимаю, – Долохов нахмурился.

Гермиона нервно сглотнула, но все же собралась с духом и произнесла:

– Моя тошнота – это токсикоз. Я беременна.

С минуту Долохов молча буравил девушку нечитаемым взглядом, а потом все-таки выдавил из себя:

– Но ты же пьешь зелье?

Гермиона скосила глаза.

– Мм, да. Постоянно. Но, – она вздохнула и снова взглянула на Долохова, – помнишь, на следующий день после битвы мы… решили создать в моей бывшей спальне новые воспоминания? Потом мы просто уснули, а утром так быстро подхватились в Министерство, что я… Кажется, я забыла принять зелье после той ночи. По срокам все как раз совпадает.

Антонин снова уставился на нее, не говоря ни слова. Затем он окинул взглядом гостиную, провел рукой по волосам, взлохмачивая их и, наконец, проговорил:

– Я… буду… отцом.

– Я буду отцом! – повторил он уже громче спустя несколько секунд.

– Ты рад? – все еще неуверенно спросила Гермиона.

– Рад ли я? – переспросил Антонин, заглянув ей в глаза. – Ты спрашиваешь, рад ли я, что стану отцом? – он резко сорвался с места, подлетел к Гермионе и, обхватив ее за талию, поднял в воздух и крутанулся на месте несколько раз. Поставив улыбающуюся девушку на ноги, он сказал: – Каждый день с тобой для меня – это счастье. Но сейчас я на седьмом небе.

Долохов опустился перед девушкой на одно колено и, продолжая удерживать ее за талию, посмотрел на ее живот и ласково прошептал:

– Привет, малыш.

Гермиона тихо рассмеялась.

– Я боюсь, он тебя пока не слышит. У него даже ушек еще нет.

– Это ничего. Я буду здороваться с ним каждый день, чтобы первое, что он узнал, когда у него появится слух, что его очень ждут в этом мире.

Пятнадцать лет спустя

Кэролайн Честити бойкой походкой шла по первому этажу, попутно поправляя палочкой украшения, развешанные всюду в здании школы к сегодняшнему торжественному вечеру по случаю пятнадцатилетия со дня уничтожения одного из опаснейших темных волшебников – лорда Волдеморта. Женщина бросила быстрый взгляд на внутренний двор и, взмахнув палочкой, придала яркости праздничной надписи, парящей в воздухе над аркой, ведущей к наколдованной специально для праздника трибуне.

Как и положено в часы занятий, в коридоре царила умиротворяющая тишина, которую периодически прерывала лишь трель малиновки, звучащая с растущей неподалеку круглогодично цветущей сакуры, подаренной школе студентами по обмену из Японии.

Мисс Честити была человеком очень ответственным и исполнительным, а еще очень строгим, но справедливым, поэтому должность заместителя директора по дисциплине подходила ей как никому другому. По тем же причинам, на нее была возложена обязанность по организации праздника.

Несмотря на чрезвычайную важность торжества, на которое помимо родителей и других членов семей учащихся, должны были прийти представители Министерства магии, мисс Честити была абсолютно спокойна. Ведь еще вчера она проверила и перепроверила каждый уголок школы, предусмотрела все возможные проблемы и предприняла меры по их предотвращению.

Да, казалось, у заместителя директора по дисциплине Кэролайн Честити всегда все было под контролем и шло по плану. Но одно она иногда забывала – она работает среди детей, а планы детей могут иногда нарушать планы взрослых. Сегодня был именно такой день – и когда мисс Честити уже собиралась подниматься на второй этаж, в кабинете зельеварения раздался взрыв.

Сначала Лайза и ее друзья широко распахнутыми от шока глазами наблюдали за тем, как ученики, сидящие в противоположной стороне класса, в панике пытались стереть с себя частички взорвавшегося в котле Дарлы Лестрейндж зелья, окрасившего их и одну из стен кабинета в ярко-синий цвет. Но спустя пару мгновений Лайза, не удержавшись, разразилась заливистым смехом. К сожалению, как раз в этот момент дверь кабинета резко распахнулась и на пороге появилась мисс Честити.

– Профессор Лоуренс, что произошло? – спросила заместитель директора, обеспокоенным взглядом осматривая кабинет.

– Ничего страшного, мисс Честити, – преподаватель зельеварения поправил очки, съехавшие к кончику носа. – Какие-то ингредиенты в котле у мисс Лестрейндж вступили в неожиданную реакцию. Такое тут иногда случается.